-С тобой невозможно разговаривать, - мрачно произнес он. - Ты меня будто насквозь видишь.
-Там и видеть нечего, ты весь как на ладони, - сказала она серьезно. - Вот все это помножь на десять, прибавь попрошайничество, и поймешь, каково будет Виллему. Но если Магрит такова, какой мне показалась, то она с ним справится. Еще и мать поможет. Выходи давай, там очередь уже...
Шагая по бульвару, Фальк попытался представить, как это Магрит -- а Виллем показывал фотографии, милая девушка, пусть не красавица вроде Литты или даже Дины, - найдет в парке своего жениха. И что они скажут друг другу. И...
Он встряхнул головой, подумав, что если бы Дина тогда приехала к нему в госпиталь, все могло сложиться иначе. Хотя... Вряд ли. Одно дело услышать, что человек покалечился, а другое -- войти в палату, где бредят в горячке, стонут, кричат несколько раненых, нечем дышать, а воняет так, что слезу вышибает, потому что не хватает санитарок. Попадались самоотверженные родственники, которые сами и перевязки делали, и уколы ставили, вытаскивали своих близких, пытались помочь остальным, но... их было слишком мало.
Фальк запомнил одну пожилую женщину: сын ее, как и Виллем, горел, только не в аэроплане, а в бронемашине, и ему оставалось всего ничего, потому что с такой площадью ожога -- на него выплеснулось загоревшееся топливо -- не живут. Ему не давали прийти в себя, чтобы не свихнулся от боли, надеялись на чудо, а мать терпеливо меняла повязки, хотя это уже было бесполезно -- там не только кожа, а уже и мясо слезало клочьями... Только перед смертью тот очнулся, успел увидеть мать... и все. А она осталась при госпитале, выхаживать тех, у кого еще был шанс. Хотя чаще все же сиживала с теми, у кого шансов не оставалось...
-Ты что загрустил? - спросила Литта.
-Так... Задумался. Может, не стоило этого делать? Я... - Фальк помолчал, собираясь с мыслями. - Мне паршиво, хотя, конечно, не сравнить с тем, как было раньше. Но у меня хоть есть возможность что-то делать, пусть не в полную силу. Я нарочно пошел в инструкторы, чтобы не потерять себя. - Он помолчал и добавил: - Я хотел уйти самим собой, а не опустившимся ничтожеством. А я бы наверняка спился, останься без неба, я знавал таких... А Виллему даже спиться не на что. Как он еще с ума не сошел!
-Может, он покрепче тебя будет? Может, у него не настолько тонкая душевная организация? - ядовито спросила Литта. - Между прочим, что-то можно делать и руками. И головой. У кого она имеется, конечно.
-Тебе все шутки... - вяло огрызнулся он. - Не сбивай! Я клоню к тому, что, может, не стоило делать выбор за него? Он об этом не просил!