— Это элитное место, высшего класса, — добавил Камаль.
— Да. Она черт побери стоит штуку в час.
— Ууу, — Тиг пожал ему руку и присвистнул.
— А до Beltway Club? — поинтересовался Джефф.
— Данные отсутствуют в подростковом возрасте в течение пары лет о ней. Она дочь профессора лингвистики Ближнего Востока из Джорджтаунского университета. Отец неизвестен.
— Как зовут маму? — потребовал Камаль напряженно.
Дерек просмотрел отчет, который он получил по емейлу от команды по расследованию.
— Фаррах Амид. Иранская диссидентка, попросившая политическое убежище, когда дочери было около двух лет.
Камаль кивнул.
— Персидский язык. Немало высокообразованных женщин в Иране. Не могу поверить, что ее мать довольна профессией, которую выбрала ее дочь.
— Так она сбежала, будучи еще подростком? — вставил Джефф.
— С чего ты это взял? — поинтересовался Дерек, сама мысль о молодой красивой сексуальной женщине, одиноко бродившей по стране, вызывала у него тошноту.
— Всегда пропущены годы, сбежавших и где-то шастающих, во сколько она ушла в семнадцать? Восемнадцать?
Дерек посмотрел на экран.
— Да, последняя запись о ней — первый семестр в старших классах школы. Ей было бы семнадцать...
Джефф кивнул.
— И вернулась она когда?
— В двадцать.
Тиг посмотрел на Джеффа и казалось, промелькнуло своеобразное понимание между двумя мужчинами. Детство Джеффа прошло в сельской местности на юге, в то время, как Тиг жил в Нью-Йорке в жилом комплексе. Но обеим мужчинам пришлось прорываться каждым своим путем к вершине, и оба они увидели и нерадостную сторону жизни, прежде чем попали сюда.
— Я полагаю, что она долго пыталась, насколько могла, что-то предпринять, прежде чем ей пришлось заняться стриптизом и проституцией, чтобы выжить, — тихо сказал Тиг.
Дерек сжал губы. Поскольку была огромная разница между уверенной в себе красивой женщиной, выбравшей эскорт, и испуганным голодным подростком, вынужденным заниматься проституцией для того, чтобы поесть. Ему не нравился не тот, ни другой сценарий, его физически тошнило от этого.
— К счастью, она осела в прекрасном месте, — добавил Камаль. — Могло быть и хуже.
— Она что-то сказала мне сегодня утром, — сказал Дерек. — Она сказала: «Я полностью контролирую свою жизнь. Вы не имеет права меня жалеть». Ее слова звучали так, будто ей нравится тот выбор, который она сделала, нежели то, что ты говоришь.
Тиг пожал плечами.
— Иногда мы в большей степени хотим убедить самих себя.
Все четверо замолчали. Дерек знал, что лучше не спрашивать у Тига подробности его жизни, до того, как он приехал в Вашингтон, чтобы пойти в юридическую школу в Джорджтауне, но за годы, пока он его знал, он смутно подозревал, что Тиг пережил такие вещи, о которых большинство людей слышали или видели только по телевизору в сериале «Во все тяжкие». Если уж кто и знал, каково это быть молодым, одиноким и отчаянным, то это был явно Тиг.