Черт, я был пьян в стельку.
Стикс развернулся и прислонился к стене.
— Стикс, я, — произнес я, подняв руки вверх.
— Я г-говорил т-тебе, б-бл*дь, держаться, от н-нее п-подальше. Я п-приказал, как т-твой През! — прервал меня Стикс, сильно заикаясь практически на каждом слове.
— Я знаю! Ну что я могу сказать? Я нажрался и неожиданно увидел ее в баре. Она стояла и смотрела на меня своими огромными голубыми глазами… а еще эти ее пухлые губки, которые я не могу выкинуть из головы… Черт, Стикс, она моя идеальная женщина! Я ничего не мог с собой поделать. Говорю тебе! Эти сиськи! Задница… Я, бл*дь, хочу ее!
— Х-хочет он! — прорычал Стикс. — Т-ты в-всегда д-думаешь т-только своим ч-членом! — Стикс сжал переносицу, а потом опустил руку и снова посмотрел на меня. — М-Мэдди и Л-Лила не в-выходят из к-квартиры. М-Мэй, ч-черт в-возьми, с-сходит с ума из-за этого. Ф-Флейм в-ведет с-себя еще б-более с-странно, ч-чем обычно и н-не отходит от их д-двери. М-меньше в-всего м-мне н-нужны п-проблемы и от т-тебя.
Я кивнул и, наклонившись вперед, обхватил голову руками. Стикс ударил кулаком в стену.
— Я н-не м-могу п-потерять М-Мэй. Я уже п-пережил это один р-раз и н-не п-потеряю ее снова. Н-нужно, ч-чтобы эти с-сучки н-наверху успокоились, п-прекратили ш-шарахаться с-собственной т-тени и п-привыкли к ж-жизни в-вдали от этих г-гребаных в-верующих п-придурков.
Чувствуя свою вину перед братом, которому было больно при мысли о том, что он может потерять свою старуху, я собрался что-нибудь сказать, но неожиданно открылась дверь и в офис зашла раздраженная Мэй, одетая в черные джинсы, майку с эмблемой Палачей и кожаный жилет с надписью: «Собственность Стикса».
Помяни дьявола…
Стикс мгновенно оторвался от стены, чтобы подойти к ней, но она выставила перед собой руку и, в ярости направилась ко мне. Черт, у нее в глазах стояли слезы.
Отлично. Нет ничего хуже плачущей сучки, которая пришла по твою задницу.
Остановившись в нескольких шагах от моего стула, Мэй положила руки на бедра и взорвалась:
— Как ты смеешь так обращаться с моей сестрой! — прошипела она. Я услышал, как позади нее в отчаянии простонал Стикс, прикрывая лицо руками. — Она сидит в этой комнате целыми днями… вот уже несколько недель. Не важно, что я рассказываю им с Мэдди о внешнем мире и жизни вне Ордена, они продолжают выходить из нее лишь для того, чтобы помолиться. И Лила, и Мэдди считают, что зло существует, и оно овладеет ими, как только они переступят порог комнаты. Лила не верит ни одному моему слову и не хочет отказываться от своей веры. А Мэдди… боже… Мэдди практически не говорит. Она просто сидит и постоянно смотрит в окно. Она полностью закрылась, а Лиле становится хуже с каждым днем, проведенным вдали от общины! — Мэй развернулась к Стиксу и продолжила: — Тебе нужно снова поговорить с Флеймом. Если он не уезжает по делам клуба, то сидит возле квартиры и режет себя. Лила от этого в шоке. То, что он делает, только тормозит процесс их выздоровления.