— Разбойники орудуют не только в лесу. Поостерегитесь!.. Возьмите с собой одного из наших лакеев. Он погонял бы лошадей и поглядывал по сторонам, а вы спокойно отдыхали бы в своем экипаже все десять верст.
— О, нет! Люблю сама править лошадьми… Авось, пронесет!
— Тогда возьмите одну из моих горничных. Феклушу, например. Умеет читать, знает массу интересных историй. Она скрасит вам дорогу.
— От горничной не откажусь… Свою-то, Марфушеньку, оставила дома. Занемогла, бедняжка.
Елена Пантелеевна и другие женщины попытались переубедить титулярную советницу, пересказали в подробностях все случаи разбоя, но та твердо стояла на своем. Не смог вразумить супругу и Нестеров.
Спустя два часа парадный зал напоминал потревоженный улей. Общий разговор давно закончился, начались оживленные застольные беседы. Вдовушки Доможирова и Щеглова отложили приборы и, пересев к Хитрово-Квашнину, принялись наперебой рассказывать ему о том, как поживали последние шесть лет приглашенные на именинный обед гости. Сначала они перемыли косточки Бершовым, сидевшим возле Измайловых. Глава семьи был высоким худым человеком лет сорока с приличной лысиной, орлиным носом и темной повязкой на левом глазу. Его белокурая 35-летняя супруга отличалась пышными формами и голубыми томными глазами под длинными и пушистыми ресницами. Она была на голову ниже своего муженька.
— Тимофей Александрович последние годы служил заседателем в уездном суде, — cказала Щеглова. — В отставку вышел в чине коллежского асессора и хозяйствует понемногу в своем имении. Прикупает по выгодной цене землю и крестьян, строит водяную мельницу и винокуренный завод. А дома, между тем, нелады, даже исхудал бедняга.
— Исхудаешь, если тебе почти в открытую наставляют рога, — пробасила Доможирова. — Амалия Кондратьевна изменяла ему сначала с подпоручиком Пахомовым, теперь завела шашни с Зацепиным. Но совсем недавно я узнала, что у Тимофея Александровича в Петродаре бывают встречи с одной премилой мещанкой. Гуляют под ручку в парке, ездят по городу на красивых лошадях.
— Ирочка, потише! — зашипела Щеглова. — Про мещанку ничего не знаю, а в остальном ты путаешься. Амалия Кондратьевна раньше погуливала с Зацепиным, в последнее же время крутит роман с поручиком Колобовым.
— Клепа, вот сейчас не спорь со мной! Мне лучше знать.
— Нет, ты не спорь!
Подружки, склонив к столу головы, вступили в тихую перепалку. Верх, в конечном счете, при поддержке Матякиной, взяла Доможирова: жена Тимофея Александровича Бершова изменяла ему в данное время с Колобовым. Выяснилось также, что одноглазый коллежский асессор пописывает дрянные стишки и наизусть знает «Евгения Онегина».