– Я прибыл от Аратты, старшины эламских купцов в городе. Он послал нас по этой стороне реки, и еще двоих по другой. Или мы, или они непременно встретили бы вас. Весть о выходе каравана пришла из Вавилона.
– Что за пожар в городе? – перебил его Набонасар.
– Горит одно из предместий. Уже второй день откуда-то появившиеся амореи жгут все вокруг, что может гореть. Их не очень много, но время для нападения выбрали они удачное – в городе сейчас практически нет войск. Со стен отбивается ополчение из горожан. Если бы у амореев была хоть одна осадная машина, было бы совсем плохо.
– Что просил передать Аратта?
– Что вам не следует торопиться в город, а лучше обойти его стороной.
– Сколько амореев вы насчитываете?
– Тысячи три.
– А в городе ополченцев?
– Тысячи полторы.
– До утра еще далеко. И по реке можно будет на корабле незаметно приплыть в город, – подытожил скандинав.
– У тебя есть предложение на этот счет? – спросил Хутрап.
– Имеется, – скандинав кивнул головой, – ты отпусти прибывших людей, пусть немного отдохнут. Им надо будет вернуться в город вместе с Набонасаром.
Оставшись в шатре вместе с послом и начальником охраны каравана, скандинав изложил свой план действий. Обсуждение практически не изменило его. Вскоре один из кораблей тихо отплыл от берега, унося посланцев Аррата и с ними Набонасара. А с первыми лучами солнца в лагере закипела работа. С плотов и оставшихся кораблей часть людей все грузы выгружала на берег, другая часть нарезала тростник, третья плела из тростника по краям плотов и кораблей высокие, выше человеческого роста, стенки.
До полудня было еще далеко, когда все приготовления были завершены. Плоты и корабли отчалили и быстро понеслись по волнам к городу. Уже издали заметны были всадники, разъезжающие на безопасном удалении от городских стен. Появление на реке плотов и кораблей было встречено со стен громкими криками радости и огромным беспокойством со стороны амореев. На двух десятках больших плотов могла прийти значительная помощь, до тысячи солдат. И всадниками, и с плотов было пущено друг по другу несколько стрел, не принесших, впрочем, никому никакого вреда. Плоты проследовали разгружаться в городской порт. Свободного места для причаливания больших плотов в порту было немного, и плоты поочередно, по одному подходили к месту разгрузки, освобождаясь очень медленно, затем отходя от берега и давая для высадки место следующему. С каждого плота спускалось более полусотни солдат в полном снаряжении. Они сразу же скрывались за городскими строениями, устремляясь на стены. Это можно было наблюдать с близлежащей песчаной косы, что предводители амореев и делали, с досадой наблюдая, как в городе практически удваивается число его защитников. К середине дня, когда последние корабли были уже выгружены, вожди амореев, окончательно поняв тщетность своих попыток взять город, в который прибыло значительное подкрепление, с досадой поцокали языками, свернули лагерь и увели войско на север. Защитники города ликовали на стенах, улюлюкая вслед лошадиным хвостам. Городские ворота снова распахнулись, впуская и выпуская купцов и окрестных жителей. Город вернулся к мирной жизни. А к Хутрапу Набонасар тотчас отправил посыльного с известием о снятии осады. Посольский караван был в полной готовности к движению, и к вечеру этого дня он, двигаясь вдоль берега, уже вступил в Ниппур.