Немного позже во дворце правителя города Хутрап со смехом слушал рассказ Набонасара, как одни и те же немногим более полусотни воинов в открытую выходили из причалившего к берегу плота, строем скрывались за домами и тут же ползком, по сделанной Набонасаром канаве, укрытой сверху, чтобы не было видно, подбирались к подошедшему следующему плоту, через специально устроенный сбоку в тростниковой стенке лаз незаметно забирались на него и снова в открытую спускались, строились и направлялись в город. И так с каждым плотом. Во всяком случае, иллюзия подошедшей помощи для наблюдавших амореев сложилась полная.
На ночь караван разместился на нескольких рядом стоявших постоялых дворах. Еще долго в тавернах не смолкали смех и шутки. Люди вспоминали, как были обмануты амореи и в испуге сняли осаду с города. А непосредственно участвовавших в высадках с плотов воинов едва ли не на руках носили – кормили и поили за счет заведений. Расходы по нахождению в городе посольского каравана городская казна взяла на себя.
Все стало затихать только после полуночи. Постепенно погасли огни в окнах домов. Однако не во всех. В одном из домов за занавешенными окнами сидели три человека. Они молчали и что-то ждали, изредка поглядывая друг на друга, потягивая из кружек принесенное хозяином кисловатое вино. Тихий условный стук в дверь сорвал всех с мест. Они схватились за мечи, напряженно вслушиваясь и пытаясь разобрать по отдельным словам, произносимым хозяином дома, кто пожаловал в дом в этот поздний час, друг или враг. Вскоре хозяин дома, гостеприимно распахнув дверь в комнату, зашел в нее первым и низко склонился, впуская гостя. Тот сбросил с головы капюшон и, опустившись на табурет, обвел взглядом находящихся здесь людей. Трое ожидавших опустились на колени и прижались лбами к земле.
– Сейчас некогда предаваться церемониям, – раздраженно произнес вошедший человек.
– Я подам ужин, – подобострастно кланяясь, сказал хозяин дома.
– Нет-нет, никаких ужинов, только фрукты и чего-нибудь промочить горло, – не глядя на него, сказал пришедший человек.
– Кстати, кто-нибудь из прислуги есть дома? – с подозрением спросил он.
– Нет, я всех выпроводил. Здесь мы одни. Никто ничего не заметит.
Стоявшие на коленях люди молча поднялись на ноги, преданно глядя на сидевшего на табурете напротив них у низенького столика человека. Тем временем хозяин дома принес большое золотое блюдо с фруктами и кувшин сладкого легкого вина, собственноручно налил его в узорчатую кружку и на небольшом подносе поставил на столик перед вошедшим человеком, который, как видно, и являлся главным действующим лицом на этом небольшом собрании заговорщиков.