– Конь, работавший груженым ослом, недостоин носить седло царя! – это правило неукоснительно соблюдалось им.
Несколько уцелевших конюхов по-прежнему ухаживали за скакунами.
Караван шел строго на восход солнца, туда, где вот-вот должен был открыться левый рукав Евфрата. Передовой дозор, поднявшись на вершину очередного холма, остановился. Солдаты дозора, обернувшись в сторону каравана, призывно замахали руками, показывая вперед, обнимались и буквально прыгали по вершине.
– Река, – радостно объявили они Набонасару, когда он, бросив у подножия холма коня, с трудом поднялся на его вершину.
И действительно, впереди, через пару гряд невысоких холмов, видна была линия реки.
– Ну, наконец-то! – радостно воскликнул Хутрап, узнав про близость реки, – а то, казалось, мы никогда не дойдем до нее!
Караван ускорил шаг, даже верблюды, почуяв близкую воду, пошли быстрее.
Сразу же за последним холмом травянистая растительность сменилась на горячий песок, занимавший обширную площадь вплоть до самого берега. Впереди виднелся песчаный холм, словно перенесенный сюда ветрами из далекой пустыни.
Караван направился к реке. Люди и животные уже воочию видели быстро бегущую воду и наперегонки устремились к ней. Но вдруг песок буквально поплыл под их ногами, и они стали проваливаться вглубь него, как в трясину. Тревожно заржали лошади, заревели верблюды.
– Зыбучие пески! Скорее назад! – раздались крики.
Люди бросились назад, но пески уже не отпускали свою жертву, а жертвой был весь караван. Тем, кто находился сзади, всего ничего было до края песка, но и они не могли сделать ни шагу, постепенно погружаясь вглубь жидкой грязи.
Лошадь под Энинрис начала биться, с каждым рывком уходя все глубже и глубже. Она пронзительно закричала. Скандинав, который находился неподалеку, лег на песок как на воду, и, в несколько сильных гребков буквально проплыв по нему, вырвал ее из седла и отбросил к медленно погружавшимся верблюдам.
– Становись им на спину! – крикнул он.
Со всех сторон слышны были проклятия, ругань. Люди пытались выбраться из неожиданного грязевого плена, но им это не удавалось. Еще никто не понял серьезность сложившегося положения, все восприняли это как временное недоразумение. Скандинаву это было уже понятно. Как и понятно то, что скоро начнется всеобщая паника, и тогда вообще никто не спасется.
Взгляд его скользнул по окрестности, и вдруг он на вершине песчаного холма увидел характерную фигуру.
– Проклятье, – зло выдохнул скандинав, глядя на пытавшихся выбраться из предательской грязевой трясины молодых жрецов, – вот как отражается нечетко выполненное распоряжение!