— Это ты делаешь? — шепнула Лилит, а Лучезарный с ухмылкой ответил: — Как можно шутить над чувствами верующих.
***
В дверь постучали и Маргина проснулась. Чтобы расправить измятое лицо, она провела по нему ладонями.
— Заходите, — бросила она немного охрипшим голосом и в дверях показалась её секретарь, Лариса Тихонова.
— Маргина Астаровна, вы просили вас не беспокоить, я вам ещё нужно? — спросила она. «Когда это я просила?» — подумала Маргина, а покопавшись в голове секретарши с удивлением узнала, что сегодня Рождество и место Ларисы не здесь, а дома, где её ждут два некормленых сына и голодный муж.
— Лариса, иди домой, тебя уже заждались, — виновато сказала Маргина и секретарша, пожелав ей счастливого Рождества, тут же испарилась. На смену секретарше заиграл коммуникатор. Маргина не стала его включать, но коммуникатор не переставал играть чижик-пыжик. Не выдержав, Маргина дотронулась до коммуникатора пальцем.
— Маргіна, це Єгор Соболев, президент України, — сообщил коммуникатор и продолжил, не переставая: — Моя жінка, Марічка, сказала, що якшо я забуду тебе привітати, то вона мене не пустить ночувати. Я вітаю тебе з Різдвом Христовим і бажаю тобі наснаги в ділах і особистого щастя, а масковському народові благополуччя і стабільності.
Маргина поздравила Егора и его жену Марусю, желая им хорошо провести Рождество, сообщив им, что её любимый зять, Тарас, тоже украинец. Уже метнувшись к двери, она снова услышала мелодию коммуникатора и со вздохом дотронулась до перстня пальцем.
— Шен хар чеми ангелози[50]Маргина, — зарокотал Николоза Саакашвили, — с Рождеством Христовым, ясных тебе дней и счастья в жизни.
— Не льсти мне, Нико, у меня дочь – грузинка и я всё понимаю, — остановила его Маргина.
— Марго, я отправил в Маскву два состава апельсинов, чтобы Рождество у вас было солнечным, — продолжал рокотать Нико.
— Оранжевые? — шутливо спросила Маргина
— Самые, что ни на есть, оранжевые, — подтвердил Нико, и Маргина едва дождалась, пока президент Грузии отключился. Не успела она вздохнуть, как снова заиграла мелодия коммуникатора.
— Маргына Астаровна са святам Божага Нараджэння, радасці ў тваім доме! — прокричал Николай Александрович Лукашенко, словно Маргина была глухая. — Я чуў, што Саакашвілі абяцаў табе два эшалона апельсінаў, так ты яго не бяры, я табе танней і лепш прывязу.
— Оранжевые? — снова пошутила Маргина.
— Самыя, што ні на ёсць, аранжавыя, — подтвердил Лукашенко, словно слышал её разговор с Саакашвили.
— Николай Александрович, у вас в Белоруссии апельсины не растут, — улыбнулась Маргина.