– Короче говоря, пей сколько мы скажем! – сказала Гришина. – Вот твое наказание. Будешь пить, пока не вывернет наизнанку, смешаешь все, что только можно, чтоб сейчас было плохо и еще пару дней. Может и сдохнешь вовсе.
– Нет, господа, я не хочу травить свой организм! – возразил Александр.
– Травить? Да это благороднейшие дорогие напитки! – Данилин защищал честь алкоголя, стоявшего на столе. – Пей! Еще скажи спасибо, что Катя придумала так, а то валялся бы сейчас где-нибудь в лесу, голый и побитый. Я ведь мог людей-то попросить. Может позвонить им? – Данилин показательно достал телефон.
– Нет, не нужно. Я выпью! – Александр несколькими глотками, чрезвычайно мучаясь, пил водку.
Поставив рюмку снова на стол, он почувствовал, что она не заставила ждать последствий. Напиток огнем спускался по организму, и для человека, который ни разу не пил ничего крепче чая, ощущение это вызвало отторжение, он снова закашлялся. Казалось вот-вот все вернется обратно этим же путем, но Александр сдержался, погасил в себе отвращение и старался не чувствовать жжения во рту.
«Нужно уходить! Нужно уходить» – думал он.
– Я ухожу, простите! – Александр встал и направился к выходу более или менее твердыми шагами.
Все следили за ним, громко никто не смеялся, все старались сдерживать хохот, чтобы невзначай не заглушить какой-нибудь смешной момент. Александр подошел к двери, дернул ручку, но она была закрыта. Точно! После того, как последний посетитель покинул заведение, кафе закрыли!
– Наталья, пожалуйста, откройте мне дверь, – громко и почти умоляюще попросил Александр.
Наташа вышла в зал. Она не пропустила до этой секунды ни слова, ни движения, ни взгляда.
– Отоприте, пожалуйста, дверь, мне срочно нужно домой, – просил Саша. Небольшое опьянение стучало в голове, после того как Александр встал.
Наташа в смятении глядела то на Александра, то на Данилина и Гришину. Данилин молча смотрел девушке прямо в глаза, слишком уверенно, вызывающе, и она понимала без слов, что он явно не желал того, о чем просит этот охмелевший от одной рюмки уродец. Что ей мешает открыть дверь, если она решила уволиться? Отпустить человека (хоть и такого неприятного на внешность) домой? Ведь он так переживает, волнуется, да и к жизни такого рода он явно не привык. Больше можно сказать, он ее никогда и не видел! А эти изверги! Разодетые, холеные, избалованные донельзя живодеры.… Да от них сам дьявол отречется!
Как Данилин сможет повлиять на дальнейшую Наташину судьбу? Что он сможет сделать? Однако же, страх, что все-таки сможет, просто ради шутки, если она не послушается его, остановил поток ее сердобольных дум.