До нужного места я добрался достаточно быстро благодаря скорости небесного мотоцикла. Сам я на этой скорости словно по земле ехал, пригибался к рулю, где находилось невысокое, косо наклоненное защитное стекло. Стекло рассекало встречные потоки воздуха и защищало меня от ветра, хотя даже при улучшенной обтекаемости никак не влияло на скорость. Наверное, сказывалась естественная высотная разреженность воздуха. Место я определил правильно и легко заметил три парашютных купола, висевших на елях. Вероятно, их специально оставили для поисковиков как опознавательный знак. А скоро увидел и столб белого дыма, что выходил из-за одного из ближайших лесистых хребтов. Где-то там жгли большой костер. Тоже, видимо, подавая сигнал. Обычно, насколько я знаю, упавших летчиков ищут сразу же вертолетами. Но сейчас в воздухе, сколько я ни смотрел по сторонам, не было заметно ни одного вертолета. Тем не менее летчики подавали сигналы. Я направил свой воздушный мотоцикл в сторону костра. При этом управлял им не мысленно, а реально поворачивал руль, словно по земле ехал. И на поворотах даже вбок наклонялся. «Мотоцикл» слушался. И сверху я легко рассмотрел четверых людей в меховых летных костюмах, что таскали к костру свежесломанные еловые лапы. Видимо, у летчиков не было инструмента, чтобы спилить или срубить лапы, и они, как могли, руками ломали их. А в теплых летных костюмах днем, пусть уже и во второй половине дня, они наверняка чувствовали себя не слишком уютно. Но продолжали работать интенсивно. И все только ради того, чтобы подать сигнал. О том, что недалеко находится мой взвод, они могли и не знать, как могли не знать, что взвод, изначально направленный на их поиск, получил другое задание. А сигнал они должны были дать вертолетам, которые обязаны их искать. В том, что их будут искать, летчики скорее всего не сомневались. Но знали они или нет, что их радиомаяки не работают? И еще, как я предполагал, после уничтожения трех истребителей летное командование может попросту не пустить в этот район еще и вертолеты. Слишком велика вероятность новой потери.
Меня летчики сразу не увидели, хотя звук двигателя «мотоцикла» был очень громким и катился по воздуху. Но он, похоже, уносился ветром в сторону. Да и костер, в который клали свежие ветки, чтобы дым был погуще, сильно трещал. И лучше бы они меня не видели. Потому что, когда один из них все же голову задрал, показал на меня пальцем, все четверо вытащили пистолеты и стали в меня стрелять. Хорошо еще, что летал я быстро и высоко, и попасть в меня было труднее, чем в летящую ласточку. Тем не менее это было неприятное испытание.