Сейчас, как я понял, старшему сержанту показалось, что я слишком легкомысленно отношусь к гуляющему дыму, хотя он может попасться нам на пути. Я постарался своего заместителя разуверить:
– Да, вероятно, здесь ты прав, и мы не знаем, с чем можем столкнуться. При этом любая неприятность может оказаться серьезнее, чем встреча с первым «монстром». Первому из них, пауку, мы помогли. Вторые могут это каким-то образом узнать и воспринять как действия, направленные против себя. Они же не зря друг с другом дрались. Старый принцип: друг моего врага – мой враг! Короче говоря, выступаем дальше. Приказ прежний! Осторожность максимальная. Ни к чему не приближаться, ничего не касаться. Звать меня! Пашинцеву предупреждение особое. Любопытство наказуемо!
Мой голос в наушниках звучал весомо и категорично.
– Пашинцев! Уловил?
– Так точно, товарищ старший лейтенант, – вяло отозвался рядовой.
– Я его в случае чего как собачку на поводок посажу, – пообещал младший сержант Рахметьев. – Жалко, ошейника нет. Но и веревка сгодится.
Конечно, первый номер гранатометного расчета всегда отвечает за своего второго номера. Не случайно во всех взводах нашей роты первый номер всегда – опытный контрактник, второй – солдат срочной службы. Официально это называется наставничеством. Неофициально иногда называют другими терминами, но эти термины больше придумываются всякими правозащитниками и различными материнскими комитетами, мечтающими помешать воспитанию нормальных бойцов. Не зря правозащитников к спецназу ГРУ стараются близко не подпускать. Я такие меры поддерживаю.
Едва я занял место ведущего, как на связь вышел майор Ларионов:
– Корреспондент Семьсот сорок первый. Слушаю вас, корреспондент Сто пятнадцать.
– Власаныч, что-то я ничего от тебя не получил.
– Не успел монтаж завершить, товарищ майор. Теперь только через пару часов на следующей стоянке. На ходу у меня никак не получится.
– Много недоделал?
– Только треть сделал.
– Понял. Объемный труд получился…
– Так точно, товарищ майор, объемный. Объемный и интересный. Особенно для телевидения. Эксклюзив, так сказать. Удалось даже заснять настоящего инопланетного пилота. И получилось спасти его.
– Даже так? И где он?
– Улетел на своем скутере.
– А что сказал?
– Спасиба… – я старательно повторил акцент паука.
– И все?
– Интервью взять не получилось. Ему было не до нас. Он улетел на наших глазах, как только ожил.
– Крупный?
– Очень.
– Кого напоминает?
– Паука-птицееда.
– Значит, не человекообразный?
– Нет. Абсолютно…
– Как же он говорит?
– Рот у него есть. И очень зубастый. Наверное, есть и язык, и связки в горле. А говорит с кавказским акцентом.