Его стихи о продающей свою любовь ценою жизни царице Клеопатре на самом деле – о точке отсчета всех его несчастий – звучат так:
…Рекла – и ужас всех объемлет,
И страстью дрогнули сердца…
Она смущенный ропот внемлет
С холодной дерзостью лица,
И взор презрительный обводит
Кругом поклонников своих…
Вдруг из толпы один выходит,
Вослед за ним и два других.
Смела их поступь; ясны очи;
Навстречу им она встает;
Свершилось: куплены три ночи,
И ложе смерти их зовет. (III, 130)
К 1828 году прототипы обеих пушкинских Клеопатр по жизни поднакопили уже «авантюр». Не смея осуждать за всего пару-тройку неудачных любовных историй Екатерину («сердцу девы нет закона»), судьбу которой в самом ее начале подпортил сам, Пушкин в стихах как бы «совмещает» ее с ее антиподом – «вавилонской блудницей» Анной Керн. К тому времени Анна уже успела перегулять со своим кузеном Алексеем Вульфом, братом Пушкина Левушкой, братом будущего мужа Евпраксии Вульф бароном Полем Вревским, одноклассником Льва и приятелем самого Пушкина Сергеем Соболевским, одноклассником самого Пушкина Алексеем Илличевским…
Образ последнего как бы и задает стихотворению тему одноклассников первого выпуска Царскосельского лицея – тоже ведь явный экивок Пушкина в сторону Бакуниной, намек на самые тесные с нею отношения в его последний лицейский год. Троица лицейских «покупателей» любви Клеопатры-Бакуниной нам хорошо знакома. Кто – тот, кому достался жребий первой ночи?
…Флавий, воин смелый,
В дружинах римских поседелый;
Снести не мог он от жены
Высокомерного презренья;
Он принял вызов наслажденья,
Как принимал во дни войны
Он вызов ярого сраженья. (III, 130)
Конечно же, это старший из лицейской троицы поклонников Екатерины Иван ПУЩИН. Еще во время учебы он вступил в тайное общество будущих декабристов и впоследствии участвовал в восстании на Сенатской площади. Своеобразное дореволюционное поведение его товарищей по обществу даже в быту во многих случаях, отмечает Юрий Михайлович Лотман, диктовалось романтизмом – подражанием древнеримским идеалам[145].
Второй претендент на ночь любви с царицей Клеопатрой —
… Критон, младой мудрец,
Рожденный в рощах Эпикура,
Критон, поклонник и певец
Харит, Киприды и Амура… (III, 130)
Прототип его, понятно, – лицейский поэт, художник и остроумец Алексей ИЛЛИЧЕВСКИЙ. В связи с двумя первыми поклонниками Клеопатры-Бакуниной не составляет, естественно, загадки имя и третьего. Условного имени у него нет, потому что персонажей, под которыми Пушкин выводит самого себя, он и почти всегда, как уже замечалось, оставляет безымянными: