СЧХ хитро прищурился:
– Понял.
– Молодец! Больше ничего добавить не хочешь?
Щетинин принялся крутить стакан на полировке стола.
– Мои друзья выехали на Гилюй.
– За их отъездом кто-нибудь наблюдал?
– Вроде нет. Донченко не заметил.
– В Зею звонил?
– Ещё рано. К тому же, если за мужиками следят, пусть думают, будто те пока без прикрытия.
– Вот это верно. – Бирюков снова опустился на стул. – Теперь мой взнос в твои поиски аргументов. По Гадже. Пока ты тут круги наматывал, я поднял кое-какой материал. И вот что обнаружил. Делом экспедиции он занимался не с самого начала.
– Это я знаю, – отмахнулся подполковник.
– Не перебивай! Ты другого не знаешь. Гаджа очень любопытно попал в наше управление. Прибыл к нам в августе 1969 года. Из Москвы. И сразу по прибытии ему кинули дело по экспедиции.
– Человеку, который ни ухом ни рылом ни в местности, ни в наших реалиях?
– Именно. Что многих тогда, как и тебя, удивило. В том числе и бывшего начальника Амурского областного управления. Распопина. Я поднял документы. И вот что обнаружил. – Бирюков снова нацепил очки на нос, заглянул в блокнот. – Распопин пятнадцатого сентября шестьдесят девятого года сделал официальный запрос в столицу, по поводу непрофессионального проведения расследования по делу о пропавшей экспедиции. И вот как ему ответили. – Полковник протянул СЧХ пожелтевший от времени документ.
Сергей три раза прошёлся взглядом по тексту. После чего присвистнул:
– И это осталось в архиве?
– Представь себе. Нереально для нас, верно? Как думаешь, почему?
– Хотели присадить?
– И не только его. Игорь Кириллович должен был вот-вот уйти на пенсию. Письмо было скорее предупреждением не для него, а для следующего руководителя управления. При этом замечу: Гаджа, нужно отдать ему должное, никогда не зарывался. На конфликт с начальством не шёл. На повышение не претендовал. И своими связями в столице не козырял. Тянул лямку, пока в семьдесят третьем не перевёлся на Сахалин.
– То есть он проработал в управлении всего четыре года?
– Три с половиной.
– Ушёл сам?
– Нет. Снова по переводу.
– Через три года?
– Вот и мне сей факт показался удивительным.
СЧХ залпом осушил свой стакан с минералкой.
– Дашь покопаться в деле?
– Без проблем. – Полковник вытянул ящик стола, достал папку, бросил её на столешницу, перед подчинённым. – Держи. Знал, что попросишь. Можешь взять с собой. Особой ценности для архива дело уже не представляет. А тебе может пригодиться. Кстати, ты об отпуске не думал?
– Не понял. – СЧХ принялся прятать старую, серого цвета папку в кожаный портфель.