– Обвинял себя в его гибели? – Майор фиксировал каждое произнесённое слово.
– Нет. Очень страдал от того, что ему не разрешили приехать на место катастрофы.
– А он хотел принять участие в поисках экспедиции?
– Да. Но получил отказ. Мало того. В семьдесят втором им была подана заявка на третью археологическую экспедицию в район Граматухи. Однако ему запретили её готовить.
– По причине?
– Что-то связанное с финансированием. Вот как раз по этому поводу и был телефонный звонок. Не помню, о чём шла речь, но в одной из реплик Иван Иннокентиевич не сдержался и сказал, мол, вы всё равно не сможете долго скрывать блоки. И, если не он, то рано или поздно кто-то их найдёт. Через два дня Иван Иннокентиевич вылетел в Москву, ну, а там, в пути…
– Когда это произошло?
– Весной семьдесят первого. В апреле.
Над столом зависла тишина. Майор догадался, почему хозяйка не закончила фразы.
– Медэкспертизу проводили в Москве или здесь? – Сашка понимал, вопрос некорректный, однако не задать его он не мог: от дальнейшего рассказа вдовы теперь многое зависело.
– В Красноярске. – Алла Николаевна всё-таки сделала глоток. – Его ведь сняли с самолёта во время пересадки. Оттуда, из Красноярска, я его и забирала.
В этой фразе, как отметил Рыбаков, женщина споткнулась.
– На повторную экспертизу заявление подавали?
– Нет. И так было понятно, у него сердце давно пошаливало.
– Так-то оно так, – отступать было поздно, – однако всё-таки не мешало перестраховаться. Похоронили здесь, в Хабаровске?
– Да.
Урманский тоже перестал кушать, внимательно наблюдая за словесным пинг-понгом.
Майор нацепил на вилку кусочек картофеля, но класть в рот не стал.
– Хоронили, я так понял, не по христианскому обряду?
Женщина встрепенулась.
– Иван Иннокентиевич был коммунистом. Какой же обряд…
– Я имею в виду не отпевание, Алла Николаевна. Тело Ивана Иннокентиевича кремировали в Красноярске?
– Как? – вдова Колодникова испуганно вопросительно смотрела на следователя. – Как вы…
– Издержки профессии. Простите. – Вилка Рыбакова с дребезжащим звоном приземлилась в тарелку. – Привычка отмечать, как говорит и ведёт себя собеседник. Кремировали без вашего согласия?
– Сказали, так будет лучше.
– Кто сказал?
– Из Академии наук. И потом был представитель ЦК. Да и у меня вылет из Хабаровска задержался на сутки. По погодным условиям. Иван и так пролежал несколько суток.
– Попрощаться-то хоть с телом разрешили?
Маленькая женская головка слегка утвердительно склонилась.
– Что ж, и то хорошо. А завещание Иван Иннокентиевич не оставил?
– Нет. Считали, рано думать о таком. Никто не предполагал, что так случится.