– Где она сейчас? – не удержалась Констанция, хотя дала себе слово в переговоры не вмешиваться, а следить за теми двумя аборигенами, которые все еще оставались в баркасе.
– Она успела родить мне сына и готовилась родить дочь, но… – судорожно глотнул воздух этот, казалось бы, лишенный всяких эмоций воин, – была захвачена в плен воинами соседнего племени анара.
– И?..
Вождь поджал губы и задумчиво смотрел куда-то вдаль, в пространство между головами Рольфа и Грей.
– Воины анара взяли вашу жену в плен, – настойчиво повторила свой вопрос Констанция. – Что с ней произошло?
– Она была съедена. Таких пленников удостаивают чести быть съеденными в день посвящения молодых индейцев в воины. Самый большой праздник местных индейцев.
Рольф и Констанция многозначительно переглянулись. У обоих было гадко на душе, оба чувствовали себя неловко от того, что заставили Длинное Копье предаться этим кошмарным воспоминаниям.
– Но ведь и вы, ваше племя, тоже предаетесь… подобным празднествам, – деликатно обошла Констанция слово «поеданиям».
– Раньше – да. Теперь в моем племени кобарро людоедство запрещено. Воины, сидящие в баркасе, могут подтвердить это. Хотя старики племени недовольны моим запретом.
То, что он сослался на воинов, чтобы подтвердить честность своих слов, подсказывало Рольфу, что вождь и в самом деле европеизируется, продолжая предаваться пагубному влиянию цивилизации. Истинному вождю индейцев – да что там, даже простому воину – в голову не придет делать подобные ссылки. Ибо кто может усомниться в правдивости его правдивых слов? Кто способен на это?!
– Не нужно подтверждений, – молвил Рольф, поскольку Длинное Копье ждал его реакции. – Слово вождя – это слово вождя.
– Как и слово капитана?
– Как и слово барона фон Рольфа, капитана этого судна.
– Вы – барон? – Рольф решил было, что аристократические достоинства ни о чем не говорят Длинному Копью. Но это было не так. Получив подтверждение тому, что он, Ирвин Рольф является бароном, вождь вежливо, насколько позволяли осанка, воспитание и достоинство вождя племени, склонил голову.
– Думаю, будет удобнее, если мы отправимся на фрегат и поговорим там за бутылкой виски, – предложил Рольф, почувствовав, что отношения выяснены и можно приступать к самим переговорам, вести которые вот так, стоя на берегу, капитану и вождю не приличествует.
– Это будет достойно вас, – горделиво согласился Длинное Копье и, оглянувшись на своих воинов, все так же гортанно, но с еще более резкими выкриками, отдал какое-то приказание.
Воины тотчас же подвели баркас к тому месту, где стояли вождь, капитан и штурман. Один из них остался на берегу, второй, тот, что выступал в роли переводчика, сел на весла вместе с Констанцией Грей. Капитан и вождь уселись посредине баркаса лицом друг к другу. Казалось бы, Длинное Копье позаботился о том, чтобы на баркасе было равенство сил, но не успели они сделать и десяти взмахов веслами, как в проливе появилась большая пирога с воинами.