Так что на стол она выставила добычу из местного универсама – красное «Арбатское» и белое «Алиготе». Но ничего, подруги не скривились, не принялись её учить, как Костина сестра… похоже, и сами не шибко разбирались, что пьют.
Тем более, и повод невесёлый.
Тамара накануне подготовилась изрядно, полночи не спала. Так что были на столе и салатики – традиционный «оливье» с колбасой и огурцами, увидев который, знаменитый французский кулинар много бы чего высказал о загадочной славянской душе, был рыбный, был крабовый с рисом, луком и яйцом, был свекольный, по всем правилам сделанный – огурцы ни в коем случае не маринованные, а только солёные, грецкий орех не кусочками, а натёрт на сите.
Сама не знала, зачем всё это нужно – разве только занять голову и руки. Всё равно гостей намечалось негусто, а точнее говоря, всего двое. Обе из храма – Ленка поёт на клиросе, Катя, которой, по её же словам, бегемот на ухо наступил, просто прихожанка… Так вышло, что за полгода своей новой жизни она только с ними двумя близко сошлась. Хотя приход хороший, даже по московским меркам…
Выпили по рюмке за упокой души Михаила Дмитриевича. Тамара думала, что надо бы и ещё одну рюмку налить, кусочком чёрного хлеба накрыть, но Катя объяснила, что на сороковой день это не делают, а только на третий, когда поминки.
Папин портрет висел на стене, рядом с окном. Ну, не то чтобы настоящий портрет – просто фотография, увеличенная в ателье и вставленная в картонную рамку. Не чёрную – не хотелось этого Тамаре, хотя вроде бы как положено.
Катя вскоре засобиралась домой. Можно понять – трое детей, младшему спиногрызу три с половиной, уследят ли за ним восьмилетние близняшки? А Петя сегодня на ночном дежурстве… Чего ж тут обижаться? Спасибо, что всё-таки пришла. Её да Ленку – кого ещё звать? Нину Сергеевну, что ли? Девчонок из библиотеки? Так они сегодня напряжённо трудятся, приводят в порядок отчётность… даже выходными пожертвовали, в отличие от некоторых…
А вот Ленка задержалась на подольше. Сегодня на вечерне ей не петь, до институтской сессии как до луны – полтора месяца. Со своим Серёжкой она, судя по косвенным намёкам, слегка в ссоре. Именно что слегка – не такой человек Ленка, чтобы ссориться всерьёз и надолго. Лёгкий и открытый. Прямо как из учебника психологии – типичный сангвиник. Глаза как васильки, волосы как спелая пшеница. Прямо хоть в картину Васнецова…
Выпили ещё по одной – за маму, чтобы было со здоровьем в порядке, потом за неё, Тамару – чтобы легче всё перенесла. Тут уже чокались.
Ей бы и смолчать – тогда, глядишь, ничего бы и не случилось.