Но и это чувство глубокого удовлетворения несколько ослабело со временем, и в тот предрассветный час летнего воскресного дня он спал крепчайшим сном. Эйлин лежала рядом на спине. Высившийся над ней огромный живот уже несколько раз сводило от боли. Что это — спазма или начало схваток? Вот опять. Она посмотрела на электрический будильник, стоявший у кровати. Будильник с двумя стрелками. Она поставила его рядом именно на этот случай — проверять промежутки между схватками. И опять.
Удивительное мгновенье. Итак, время настало, думала она. У меня будет ребенок, он действительно появится на свет. Выйдет из меня и станет самим собой. Как все это удивительно, успела она подумать в это волшебное мгновение, которое длилось, наверное, не больше секунды, но обволокло тончайшей пленкой все ее мысли. Страстное томление ее было утолено. На свете станет одним человеком больше.
Да. Это определенно начинались схватки. Только без паники. Эйлин прекрасно знала, что надо делать. Она прослушала курс лекций, и Гарри, мужественно преодолев свое смущение, усвоил, в чем будут состоять его обязанности. Во всем, что касалось ее, он был очень чувствителен. Эйлин это знала, кроме того, он говорил, что не хочет попасть в идиотское положение или стать помехой, потеряв сознание или напутав что-нибудь в родильной палате. Они условились, что в случае чего он просто уйдет оттуда. Она уверяла, что никто не будет возражать, и настойчиво убеждала его так и сделать, говоря, что ей самой будет лучше — по крайней мере она не будет беспокоиться за него. Эйлин осторожно постучала пальцем по его голой спине. Он не шевельнулся. Она посмотрела на него в предрассветных сумерках. Спящее лицо мужа глубоко тронуло ее своим выражением — спокойным и честным.
— Гарри, Гарри!
— Да?
— Кажется, пора вызывать «скорую».
— Понятно.
Следующая сцена напомнила «реакцию по размышлении» из старомодного фильма. Своей банальностью. Он повернулся на другой бок, чтобы ухватить несколько секунд сна, затих и вдруг вскочил в кровати, как электрический заяц, и, разинув рот, уставился на нее широко открытыми испуганными глазами.
— Не впадай в панику! — сказал он.
— Да я ничего. — Эйлин почувствовала, как тело ее сотряс смешок, он как-то удачно совпал со схваткой, которая на этот раз принесла ей физическое облегчение.
— Без паники! — От волнения Гарри не мог сдвинуться с места. — Вот и всё!
— Вызови «скорую».
— Я мигом.
Он откинул простыню и одеяло и голый ринулся к двери. Затем резко повернулся, подбежал и укрыл ее.
— Смотри не замерзни, — сказал он все еще не в себе. — Тебе никак нельзя мерзнуть.