— А сколько лет твоей дочке? — поинтересовалась Зара.
— Шестнадцать недавно стукнуло. — чуть повеселела Федора. — Такая свистулька, еще школьница, а с дискотек ночных не вылазит. Одни танцульки на уме.
— Ничего, скоро подрастет и за ум возьмется. — успокоила ее Синтия. — Моя вот тоже вертихвосткой была, а как школу окончила, такой серьезной сразу стала! Поступила на платное отделение в универе, а чтобы за учебу заплатить, устроилась в приличный ресторан официанткой.
— Мои двое пока все лоботрясничают. — вздохнула цыганка Зара. — Ничего, у нас клан большой, образумят непослушных деток.
— А вот у меня сынок серьезный, целыми днями у компьютера сидит, ни тебе вина, ни дворовых компашек, ни девочек. — похвасталась Марина.
— Так и просидит у компьютера до старости? — ехидно поинтересовалась администраторша.
Марина набрала в грудь побольше воздуха для ответа, но, видимо, хотя бы относительно пристойные слова ей в голову просто не приходили. Я молча обводила глазами своих работниц. Надо же, сколько лет вместе работаем, а что я про них знаю? Знаю настоящие имена, фамилии, прежние места работы… Знаю, кто из них разведен, кто не был замужем, сколько у кого детей… Вот, пожалуй, и все. Почему я никогда не интересовалась, что у них на душе, о чем они мечтали в юности, что делают долгими осенними вечерами?
— А меня только что муж бросил. — неожиданно для себя выпалила я. Женщины замерли и уставились на меня одновременно округлившимися глазами.
— Твой Саша? — первой опомнилась Синтия. — Да брось ты, быть того не может! Он с тебя всегда пылинки сдувал!
Я лишь криво улыбнулась в ответ.
— Постой, у тебя же ребенок грудной! — потрясенно сказала Федора.
— Не такой уж грудной, Маруське уже полтора годика стукнуло. — грустно ответила я и разревелась. Женщины всполошились, захлопотали вокруг, Марина мигом воткнула в розетку электрический чайник, администраторша притащила откуда-то из закромов родины пачку овсяного печенья, и меня начали активно отпаивать и откармливать. Зара тем временем сбегала в свой кабинет и притащила оттуда здоровенную бутыль валерианки.
— На, выпей пару глотков! — совала она мне под нос остро пахнущую жидкость.
— Не надо, я же не кот… — отбивалась я, пытаясь улыбнуться сквозь слезы. — Девочки, да не волнуйтесь вы так, со мной все в порядке. Жизнь не кончается!
— Может, еще вернется? — робко спросила Марина. — А из-за чего он ушел?
— Другую встретил… — слезы из моих глаз полились с новой силой. — Молоденькую, ей всего 19. И она уже беременна от него.
— И ты так все оставишь? — возмутилась Синтия. — Ну ты, блин, даешь!