«Да такое имение на круглую сумму потянет, – размышляла Сикорская, и в её душе вновь проснулась зависть. – Интересно, скольких же денег Настасья не пожалела?»
Скоро ответ стал известен. Расфранченный поверенный купил имение за сорок шесть тысяч. Хитрец долго молчал, наблюдая, как, начав с двадцати тысяч, сражаются друг с другом покупатели. Прибавляют то триста, то пятьсот рублей. Когда же цена доползла до двадцати шести тысяч, Натальин поверенный накинул сразу двадцать тысяч и победил. Он передал аукционисту паспорт Сикорской и сообщил, что оплатит покупку ровно через час. Пока поверенный ездил за деньгами, Наталья оставалась в зале одна. Раздражённые неудачей соперники удалились, аукционист исчез в глубине коридора, а Сикорская задрала на соседний стул затёкшие ноги и принялась строить планы на будущее.
Идти ей было некуда. В доме Ресовского она боялась даже дышать. Только находясь во флигеле, Наталья переставала вздрагивать от малейшего шороха, но как только выходила во двор, её сердце трепетало от страха. На каждом шагу ей мерещился мучитель Тимоха. В доме на Охте Сикорская тоже не могла надолго задерживаться: боялась, что Ресовский её выследит. Дом убитой француженки стал для Натальи тайным хранилищем. Сюда она перенесла заветный капот с набитой серебром подкладкой и мешок с ложками-вилками.
Если у неё на руках будет документ о праве владения поместьем, Наталья сможет просто исчезнуть. Она родит ребенка уже в имении, а потом решит, сколько ей заплатит Ресовский за своего наследника.
Вернулся поверенный с пузатым саквояжем и побежал к аукционисту оплачивать покупку. Через полчаса франт вернул Сикорской паспорт, а потом вручил купчую.
– Вот и всё, мадам! Получите ваше Высокое, – улыбнулся он. – Желаю удачи! Я еду в свою контору, если хотите, могу подвезти.
– Мне тоже нужно на Охту, – решила Сикорская.
Она рассталась с поверенным у его конторы и, хорошенько поплутав, чтобы сбить любопытных со следа, дошла до дома мадам Клариссы. Наталья спрятала купчую в том же тайнике, где лежали и остальные её ценности, – за выдвижными досками в шкафу хозяйки дома.
«Дело сделано. Соберу вещи, а на заре уйду, – размышляла она. – Ресовский долго спит, Тимоха дрыхнет рядом, никто меня не остановит, а там – ищи ветра в поле…»
Наталья так воодушевилась, что забыла о главном. Об осторожности.
Наталья поднялась в мезонин флигеля, достала из комода наволочку и стала без разбора кидать в неё вещи. Сикорская выдвигала ящики, хлопала дверцей шкафа и за шумом не услышала чужих шагов. Тимоху она увидела уже в дверях спальни.