Слухи о бунте на кораблях быстро распространились по городу; конечно, все передавалось в сильно преувеличенном виде. К этому времени на улицах началась беспорядочная ружейная стрельба, стали раздаваться дикие крики и то и дело с бешеной скоростью носиться автомобили. Это была страшная ночь! Близился день. Но улицы были полны шумом, криками, стрельбой. Над Гельсингфорсом вставало багровое солнце, солнце крови.
4 марта в частях гарнизона и на кораблях продолжали расправляться с офицерами. Команды выдвигали требования немедленно списать офицеров и сверхсрочнослужащих, которые не пользовались авторитетом у личного состава. Во второй половине дня экипажи кораблей пошли на Вокзальную площадь встречать приезжающих из Петрограда членов Временного правительства и Петроградского Совета солдатских и рабочих депутатов. Здесь собралась огромная толпа представителей армии и флота в Гельсингфорсе, причем все солдаты и матросы были вооружены, а все офицеры – безоружны. Там был невообразимый хаос. Вдруг началась бессмысленная стрельба. Все это многотысячное революционное воинство обуяла неимоверная паника. Для успокоения обезумевшей толпы оркестру было приказано играть какой-то марш, и тогда понемногу все стали приходить в себя. Когда наконец все успокоились и заняли свои места, для безопасности и предотвращения вторичной паники была оцеплена вся площадь, а караулы обыскали и заняли прилегающие дома. Паника началась с того, что в автомобиль, в котором ехал генерал Н.Ф. Котен, влезли вооруженные солдаты и в грубой форме потребовали от генерала выдачи оружия. Генерал отказался исполнить требование и выхватил револьвер; тогда его тут же убили.
В 3 часа дня разнеслась весть, что в 1 час 20 минут в воротах Свеаборгского порта предательски, в спину, убит шедший на Вокзальную площадь командующий флотом вице-адмирал А.И. Непенин. В командование флотом сейчас же вступил, как старший, вице-адмирал Максимов, который стал величать себя первым революционным адмиралом. Вскоре на Вокзальную площадь въехал автомобиль с адмиралом Максимовым А.С., украшенным огромным красным бантом и окруженным несколькими офицерами своего штаба и вооруженными матросами. Команды приветствовали его громкими криками «ура». Это уже был один из популярнейших вождей переворота и враг «старого режима», вице-адмирал, проведший всю жизнь на службе его величества. Кстати, его избрали командующим флотом еще при живом Непенине на случайно собранном сходе матросов по предложению писарей штаба флота. Но Непенин не признал законности этого схода. Надо сказать, адмирал Максимов не был авторитеным офицером. Вот как о нем писал Г.К. Граф: «Адмирал Максимов всегда отличался карьеризмом и мелочно-честолюбивым характером. Не имея ни по заслугам, ни по уму никаких данных, чтобы претендовать на занятие высокого поста командующего флотом, он был в страшной претензии, когда не он, а адмирал Непенин был назначен на этот пост. Ведь Непенин был моложе его! При первых же признаках революции Максимов почувствовал, что пришла, наконец, пора осуществить свои честолюбивые замыслы. Он стал тайно агитировать среди своих подчиненных, чтобы те выбрали его на пост, который ему так хотелось занять».