Были еще две спальные платформы, каждая с двумя жильцами. Была еще и небольшая платформа, защищенная больше других, кроме зоны кухни-столовой, и на этой платформе содержали больных. Здесь оказалась та пестрая, которую Дэйн видел раньше.
Медик отвел Туи в сторону и заговорил воющим и шипящим кошачьим голосом. Он явно знал ригелианский, поскольку говорил на этом языке.
Тем временем Рип взошел вслед за Лоссином на последнюю платформу, где стоял компьютер и аппаратура связи. Эта платформа была наиболее устойчивой, привязанной прямо к стволу мощного дерева.
Дэйн смотрел, как они поднимаются. Глядя вслед фигуре Рипа в громоздком зимнем снаряжении, он ощутил еще одну вспышку связи — растущий интерес Рипа. Нет, не интерес — больше. Намерение. Рип чего-то хотел.
Конечно — компьютерная аппаратура.
Подчиняясь импульсу, он позвал:
— Лоссин!
Татх остановился наверху лестницы и поглядел вниз. Рип уже скрылся из виду. Дэйн ощутил прилив радости и тут же странное огорчение: значит, он был прав.
Он обратился к Лоссину:
— Переведи там. Что на обмен за лекарство для Паркку?
Туи удивленно посмотрела на Дэйна. Неужели другие читают ее мысли? Что он говорит по-ригелиански, она знала.
Но кошачий медик изменил позу текучим, балетным движением и обрушил на молчащего татха поток слов. Потом Лоссин повернулся к Дэйну и сказал:
— Иммунная система Паркку страдает от аллергенов воздуха. Доктору Сиеру нужен новый запас лекарств. Взамен делимся данными по местной фауне, которых нет в записях Разведки.
Рип встал в свободной позе за спиной Лоссина — будто все время там стоял.
Дэйн ответил:
— Предложите доктору сопровождать нас на корабль и поговорить с нашим медиком. Так вы сможете сразу получить медикаменты.
Сиер быстро кивнул, и уши его дернулись вперед.
— Так сссделаем, — сказал он на терранском диалекте Торговли. — Я пойду ссс вами.
Лоссин отвернулся и заговорил с Рипом на верхней платформе. Сиер направился обратно к платформе с лифтом. Туи молча пошла за ним. Пару раз она бросила странный взгляд на Дэйна, и ее гребень стоял под знакомым вопросительным углом.
На пути к лифту она молчала. Не заговорила и тогда, когда показался один из молчаливых татхов на флиттере. Еще один следовал за ними во время короткого перелета к “Королеве”.
Дэйн испытан облегчение от того, что не пришлось идти пешком. Ветер постоянно усиливался, град и замерзший дождь лупили по экрану внешнего вида флиттера, и полет был настолько не комфортабельный, насколько Дэйн и заподозрил при первом взгляде на эту машину. Мощные порывы ветра, словно огромной рукой, отбрасывали флиттер в сторону, но пилот-татх выглядел невозмутимым.