Другой – мужчина с довольно-таки приятным лицом, ни на секунду не прерывающий какого-то очень важного разговора по телефону. Фразы, типа: "документы на подпись", "собрание акционеров", "производственный процесс" – склоняли меня к мысли, что это, скорее всего, "он".
Но, вот нас попросили занять свои места в самолёте. Каково же было моё удивление, когда место рядом со мной, где благодаря стараниям "верной супруги" должен был сидеть мистер Чейз Лоутон, оказалось свободным. Ну вот, теперь окажется, что он ехать передумал. И, фиг с ним, значит, развлекусь на своё усмотрение.
Уткнувшись в иллюминатор, я приготовилась продремать всю дорогу, когда на место рядом со мной, весьма бесцеремонно плюхнулся какой-то субъект.
"Вот непруха, он всё-таки летит", – пронеслось в голове. Вытащив из своего арсенала приветливую улыбочку, я повернулась к попутчику. Улыбка погасла, едва я рассмотрела мистера Лоутона.
О, Боже! Его жена либо слепая, либо сумасшедшая! Разве можно изменять такому?!
Стильный, творческий беспорядок светло каштановых волос, серые глаза, с интересом оглядывающие тебя с ног до головы, высокий рост и ладно сидящий костюм…
Мама дорогая! Впервые за семь лет, я готова приступить к работе с удовольствием.
Тем временем, на лице мужчины, заиграла ясная улыбка, отчего обозначились ямочки на щеках:
– Привет, я …
– Мистер Лоутон, – прервала его бортпроводница, – прошу вас пристегнуть ремень безопасности, самолёт готовится к взлёту.
– Ах, да, благодарю, – подмигнув внимательной девушке, он торопливо застегнул ремень, и вновь обернулся ко мне.
Тем временем, я терзалась весьма смутными сомнениями. В иное время, я с удовольствием проболтала бы с привлекательным попутчиком, но, он не был им. И, пусть он пока обо мне ничего не знает, я знала о нём достаточно. Он – мой клиент, моя жертва, которого я, образно говоря, как Далила Самсона должна соблазнить, и отрезать ему волосы.
Отчего-то настроение сразу испортилось. Он мне нравился. И делать ему больно совершенно не хотелось.
– И? – его лицо выражало нетерпение.
– Что? – не поняла я.
Видя выражение разочарования на его лице, мне захотелось рассмеяться. Он был похож на малыша, которого лишили конфеты:
– Да ничего. Просто, обычно, мне говорят, что моё лицо им кажется знакомым и, что они меня где-то уже видели…
Ну вот, всё впечатление испортил! Грубо намекает на то, что богат и знаменит. Ну, а мы, простые смертные, должны знать в лицо своего кумира. Как бы не так!
– Точно! – улыбнулась я. – Я вас действительно видела.
И, видя, как его лицо озаряется самодовольной улыбкой, добавила: