– Есть что-то. Целая папка писем в обе стороны. До них я еще толком не добрался.
– Хорошо. Покажи Тиму Сергеевичу принадлежности молодого ниндзя.
Аверьянов выдвинул верхний ящик стола и сказал:
– Нунчаки – это я понимаю. А бамбуковые палочки – не знаю, что такое.
– Нгивара, – объяснил я, и капитан Саня записала незнакомое слово в свой блокнот. – Парное оружие. Ими можно с двух рук наносить удары по местам скопления нервных окончаний. Одно из ответвлений стиля ядовитой руки. Он является частью школы тай-чи. Только она никакого отношения к ниндзя не имеет. Это китайское направление. Но сейчас все смешалось. – Я взял одну палочку, рассмотрел ее. – Вполне серьезное оружие, которым ни разу не пользовались.
– Почему ты так решил? – прозвучал естественный вопрос капитана Сани.
– Концы не обломаны. У мальчишки были для тренировки другие нгивара, или он только намеревался заняться этим делом.
– Хорошо иметь под рукой эксперта, – сказал Аверьянов Радимовой.
Надо же, в его голосе даже не прозвучало пренебрежения ко мне, дилетанту.
Мы вышли в большую комнату.
Опера доказали, что не зря зарплату получают. Они принесли из ванной еще один женский халат, влажный и грязный, набросили его сверху на тело убитой, примерили и пришли к выводу, что он ей не принадлежал.
– Кто-то мылся и бросил халат на холодный кафель, чтобы не вставать на него чистыми босыми ногами. Потом этот человек запихнул тряпку под ванну и забыл про нее. Халат там с полгода пролежал, – проговорил опер.
Капитан Саня от такого вывода расстроилась больше тех парней, которые на четвереньках вытягивали этот халат из-под ванны. Но она приказала приобщить находку к вещдокам. За неимением других, по-моему.
– Александра Валерьевна! – С кухни вышел долговязый и тощий дактилоскопист Леонтьев, про которого она однажды сказала, что он неровно на нее дышит. – Я нашел на одном из бокалов отпечаток, который точно не принадлежит убитой. Поверхностное, понятно, исследование, но там на подушечке шрам, которого у покойной нет. Отпечаток узкий и длинный. Такие характерны для женщин, которые тщательно следят за своими руками.
– Отлично, Слава! Как только к себе вернешься, сразу по базе его прогони. Больше отпечатков нет?
– Впечатление такое, что кто-то усердно поработал тряпкой. Причем не только в большой комнате, но и в спальне, на кухне, в детской, в ванной и даже в туалете.
– Тренироваться сегодня не будешь, – утвердительно и укоризненно сказал я Радимовой.
– Я ночевать в кабинете собралась с такими-то делами. А ты о тренировке говоришь. Да и поздно уже, почти ночь.