Я выложил прибывшему Якушеву свои умозаключения и спросил, что думает он. Андрей долго смотрел на карту, потом пожал плечами и честно ответил:
– Хер его знает! Дворцовые интриги, политика! Мы со всего разгона врезаемся в нее. Сам же говорил.
– Говорил. Чую, этой политики мы скоро нажремся по самое некуда!
– А контакт с императором? Ты же хотел начать переговоры.
– Только не сейчас.
– Чего ждем? – деловито осведомился Андрей. – Пока корпуса не пройдут дальше?
– Это тоже. Я жду удара.
– С какой стороны?
Я тронул джойстик и укрупнил масштаб карты. Теперь на мониторе были только четыре закатные провинции.
– Либо диктатор Пектофраг нанесет удар из Бамареана…
– Если найдет силы, не скованные вооргами.
– Да. Либо корпуса встретят противника уже в Корше и Ошере. Веш-Амский легион и то, что соберут в провинциях. Может, что-то еще подойдет с юга… с полуночи.
Андрей ткнул пальцем в экран.
– А почему не из Умелена?
– Тоже вариант. Но недавний рейд Юглара наверняка притормозит прыть империи. Они еще от разрушения Верлета и Сарцета не отошли.
– Да, Юглар постарался! – задумчиво протянул Андрей. – Но это их не остановит.
– Это заставит прикрыть кордоны Умелена и Лабервета. Так что самые вероятные направления – из Бамареана в тыл или в лоб корпусам.
– Ты хочешь дать урок?! – догадался Андрей.
– Хочу. Как можно более шумный. Очевидный. Чтобы до последнего идиота в столице дошло – их армия бессильна!
Андрей усмехнулся:
– Ну, это не совсем так.
– Да. Однако после сражения они станут так считать. Должны. Потому как от границы Ошеры до столицы меньше трехсот верст. И если хординги дошли до Ошеры, то уж до Скрата дотопают точно!
Андрей надул щеки, покачался с пяток на носки, прищурил глаза – типа размышлял, – потом с важным видом кивнул.
– Классный ход. И император сразу…
– Не сразу. И не император. Хотя бы Согнер. Даже лучше, чтобы Согнер. Если Даббан не соврал, этот тип там прима-кавалер. Во всяком случае, его мнение идет первым. Император – и тот сперва слушает Согнера, потом говорит сам.
– Значит, нам искать подходы к советнику императора в первую очередь?
– Значит, – кивнул я. – Но не только к нему. При дворе есть и партия противников Согнера. Они тоже сгодятся. И есть больной император, которому приходится вести свою игру.
Андрей повел плечами, нарочито тяжело вздохнул.
– Черт! От этой политики у меня голова трещит!
– Уже пробовал? – усмехнулся я.
– Чего пробовал?
– Политику.
– Да ну тя! – хмыкнул Андрей. – Не смешно.
– Не смешно. Особенно если вспомнить, что ни у кого из нас нет опыта политических интриг и закулисных сговоров в условиях военного времени.