– Дурак! – всхлипнула я.
Вместо того чтобы отстраниться, он притянул меня еще ближе.
– Звучит неубедительно, – отозвался он.
– Конченый дурак!
Он вздрогнул, словно сдерживал смех, рвавшийся наружу.
– Боюсь, это тоже слабовато, – тихо сказал он.
Я попыталась придумать что-нибудь еще более обидное, но мои руки снова обвили его шею, еще крепче, чем раньше. Все вокруг замерло – даже стрелка часов, казалось, не двигалась. Остались только мы двое. И мы обнимались так самозабвенно, словно завтра конец света. Мне казалось, что это сон, и хотелось никогда не просыпаться. Я чувствовала его тепло, чувствовала, как оно струится и по моим жилам. Я всхлипывала все тише и в конце концов замолчала. Единственный звук, который я слышала, – дыхание Элиаса, и оно, как и мое, постепенно выравнивалось. Я потрогала его спину, желая убедиться, что правда обнимаю его, что мне это не снится. Нет – не снится. Он живой, из плоти и крови. Здесь. Со мной.
Прошла целая вечность, прежде чем Элиас слегка отстранился и посмотрел мне в лицо. Я представила себе, как ужасно, должно быть, выгляжу, и, опустив голову, робко заглянула в его глаза, которые блестели от слез. Я смущенно теребила край своей футболки.
Долго, долго он разглядывал меня, затем ласково коснулся моей щеки и большим пальцем утер слезы. Взяв меня за подбородок, Элиас нежно приподнял мою голову, чтобы наконец поймать мой взгляд.
– Я так скучал по тебе, – прошептал он. – Каждый день, каждую ночь, каждую секунду.
Бирюза его глаз завораживалаз. Мне казалось, что я стала легкой, как пушинка.
– Я правильно понимаю, Эмили, – ты дашь мне еще один шанс?
Я кивнула.
– Правда? – Выражение лица у него было недоверчивое, но он не переставал поглаживать меня по щеке.
– Правда, – ответила я. – Ты же мужчина. Ты не виноват, что родился дураком.
Он нахмурился, потом улыбнулся и покачал головой.
– Да, ты заварил кашу, – продолжала я. – Причем весьма крутую. Это уж точно. Но ты попросил прощения, и я верю, что ты сделал это искренне. Благодаря твоим объяснениям я многое поняла. – Я сделала небольшую паузу и продолжила: – Однако учти: весьма вероятно, что у меня нередко будет возникать настоятельная потребность тебя треснуть. Хорошо бы, чтобы ты в таких случаях вел себя смирно.
Улыбка осветила лицо Элиаса, он кивнул, сияя.
– Бей сколько хочешь, – ответил он. – Всегда к твоим услугам.
Я тонула в бездонной глубине его глаз, я отдавалась им без остатка. Мы долго не могли отвести друг от друга взгляд. Но вдруг что-то изменилось. Наши лица стали серьезными. Не знаю, что творилось в его голове, но меня охватило бешеное желание, которое с каждым мигом становилось все невыносимее.