– Я люблю тебя, Эмили, – прошептал он.
Заветные слова… Он вложил в них столько страсти, что их больно было слышать. Но боль была приятной. Совсем не такой, какую я испытывала раньше.
– Я люблю тебя, Элиас.
Большим пальцем он нежно провел по моим губам и склонился к моему лицу. Я ощущала, как щекочет кожу его теплое дыхание. Сердце колотилось как сумасшедшее. Он наклонился, преодолел последние миллиметры, остававшиеся между нами, и нежно поцеловал меня. Я замерла, не смея дышать; он чуть отстранился, и вопросительно посмотрел на меня. Словесного ответа он не получил: хотя у меня к нему была тысяча вопросов, сейчас я не могла вымолвить ни слова. Я прикрыла глаза, прижалась к нему, коснулась губами его губ и стала его целовать. Очень осторожно. Очень нежно.
Кожа Элиаса была соленой, так же как и моя. Лишь этот привкус напоминал о том, что между нами произошло и что мне пришлось пережить, чтобы наконец снова очутиться в его объятиях, когда я уже и надеяться перестала. Я обняла, сжала крепко и в то же время осторожно. Наши губы раскрылись навстречу друг другу. Они двигались в одном ритме, с нарастающим жаром. Наши языки соприкоснулись и слились в танце, музыку к которому слышали только мы двое. По всему телу пробежала дрожь, и меня охватило чувство, будто я освобождаюсь от пут. Сила земного притяжения на меня больше не действовала, я парила в невесомости, вне пространства и времени. Наш поцелуй становился все проникновеннее, эмоции вспыхивали, словно спички, и сжигали тоску, терзавшую нас последние месяцы. С каждым нашим вздохом она превращалась в пепел. Чувство освобождения пьянило меня, мне хотелось еще и еще. Я стала медленно клониться назад, словно меня тянула невидимая сила. Элиас втиснул бедро между моих коленей и, не отрываясь от моих губ, навалился на меня всем телом, придавив меня к постели. Все мои пять чувств были заняты Элиасом, я стремилась ощутить его близость всеми доступными способами. Я вдыхала его запах, ощущала его вкус на языке, чувствовала его руки, обхватившие мою голову, прикасалась кончиками пальцев к нему, слышала наши тихие поцелуи и его едва уловимое постанывание. Чтобы еще и видеть его, я время от времени на секунду-другую открывала глаза.
Все это было слишком, чересчур – чувства переполняли меня, заставляя забыть обо всем на свете, – и в то же время мне было его мало. Я хотела еще. Хотела почувствовать его еще полнее, еще ближе, как только можно чувствовать другого человека. Сознание отказало мне, и остатки самоконтроля растаяли, как дым, воспарив к звездному ночному небу. Я понятия не имела, что делаю – знала только, что это хорошо и правильно, – когда потянула его свитер наверх. Наш поцелуй прервался всего на пару секунд, когда я стаскивала свитер через его голову, а затем его губы вновь приникли к моим. И целовали меня еще более страстно, еще более ненасытно, чем прежде. От его голой кожи меня теперь отделяла тонкая футболка. Я отвечала на все движения его губ, а мои пальцы тем временем пробегали по его напряженной спине и выступающим лопаткам. Мне нравилось прикасаться к нему, я страстно желала всего, что ощущала под ладонями. Элиас двигался медленно, чувственно, и желание росло и захлестывало меня. Я хотела быть еще ближе к нему, так близко, как только возможно. Мои руки скользнули вниз по его спине и, дрожа, забрались под футболку. Кожа у Элиаса была теплая и мягкая. Я чувствовала как по его спине пробегают мурашки. Я обхватила ногами его бедра; внизу живота разливалось тепло. Я чувствовала там что-то твердое…