23 апреля воин-страдалец был вызван на последний допрос. Майор государственной безопасности Лоренцо повел себя необычно; открыл пачку «Казбека». Вежливо предложил:
─ Кури, солдат.
─ Я не курю, ─ тоже вежливо принял отречение Башкин; его измучивало желание, скорее, скорее узнать, куда по воле Пилата-мученика вынесут вороные кони: на Соловки, на плаху, на Куликово поле?
Следователь продолжал удивлять:
─ Тогда выпьем, ─ он достал плитку шоколада, бутылку французского коньяка. Разлил в рюмку. ─ Фронтовую, солдат!
─ Извините, я не грешен, ─ произнес виновато воин.
─ Ну, смотрите. Не настаиваю, ─ проявил великодушие Лоренцо. ─ Я хочу выпить за вас, за русского воины! Вы располагаете к себе, вызываете уважение. И вы, и остальные целовальники креста! Мы все понимаем, битва с врагом держится не на генерале, а на штыке и отваге русского воина. Чего его гнать по кругу лжи, сомнения и смерти? Но работа есть работа! Попадаются еще Каины!
Вам сообщаю, Александр Иванович, вы с честью выдержали экзамен воина Руси! Военная контрразведка, чекисты к вам претензий не имеет. Воюйте и дальше так же храбро.
Лоренцо поднял рюмку:
─ За вас!
Выпив, отломив долю от шоколада, он внимательно посмотрел:
─ Скажите, в самом деле, 10 октября 1941 год под Медынью именно вы сдерживали танковую армию Гудериана, какая рвалась к Москве? Я бы мог пространно отписать о вашем подвиге генералу армии Жукову, востребовать награду Героя или орден Ленина. Вы ее заслужили! Встретились бы оба: солдат и генерал. Порадовались бы, выпили чарку за победу. Для вас общение с генералом не стало бы лишним. Как считаете?
─ Не знаю, ─ честно признался Александр Башкин. ─ Одно скажу, в лесу под Медынью есть обгоревший дуб, ему сто лет, мы заложили в дупло гильзу с посмертным посланием тем, кто будет жить в свободной России! Там есть и моя подпись, Александр Башкин, 10 октября 1941 года, Медынь.
Он помолчал:
─ Писать, не писать, это вам решать! Напишите, если желаете. Я же горд тем, что мы, руссы-мученики, сдержали врага! Не пустили в Москву! Не сдали Россию!
Майор госбезопасности дружелюбно произнес:
─ Вы очень на сына моего похожи. Право, право! Он тоже воевал, попал в окружение. Где теперь? Не ведаю, убит, не убит, в плену не в плену. И бессребреник. Как вы! Не знаю, как сын, но вам быть героем!
Лоренцо подвинул ему рюмку:
─ Возьмите коньяк, пригубите! За сына моего! За вашу матерь Человеческую! И за Россию!
Офицер-чекист и воин Руси вместе выпили коньяк за бессмертие русского Отечества!