Католики своим служителям категорически рекомендовали целибат не из-за садизма. Просто было совершенно очевидно, что если члену католической организации разрешить блудить официально, то католические служители переворошат в этом смысле всю округу. Да что там округу – всю Европу! Америку и Океанию. А что – к организации принадлежат, полны загадок, имеют прямой провод с небесами, петь могут, стихов знают, питаются правильно, главное, слушать умеют, глаз огненный делать могут, языками владеют. Ну! Вот… как тут женщинам было устоять! Феодал одинок, затравлен прогрессом, в имении бывает наездами, измождён войнами и интригами. Крестьяне – грубоваты, загружены вывозом навоза, используют только два выражения для описания чувств и один приём для их подтверждения. А католический клир многочислен и молодцеват, способы знает самые различные… И если бы не запрет! Если бы не целибат!..
Вчера же, в гостях, вспоминали про Варфоломеевскую ночь. Я с тяжёлым подсвечником в руке отбивался от критики католицизма. Загнали в угол. Отбивался ладными своими ногами и шипел явственно. Как всегда, не удержался и закатил проповедь на сорок минут с антрактом для танцев с визгами и крюшона.
В конце проповеди люди ритмично били в ладоши, вскакивали с мест с криками: «Да, брат наш, да! Веди нас! Агнус деи, опус деи! Теодиктус! Теодиктус!» Будь в округе гугеноты какие-нибудь, какие-нибудь манихеи, какие-нибудь агностики, да хоть кто-нибудь грамотный, то ночь прошла бы ещё интереснее, в искрах и дыму, в смоляном чаде и скрипе дыбы. Я бы сидел под чёрным деревом, как Император из «Звёздных войн», и смотрел из-под капюшона, как варан пучеглазенький, на очищение уезда.
А так пришлось кататься на новой машине и врать про астрономию, я ж не знаю ничего про созвездия, а врать про Кассиопею всё равно надо.
В целом же отдохнул неплохо. Грех жаловаться.
Потому как после Варфоломеевской ночи наступает Варфоломеевское утро, а потом и Варфоломеевский день. В День св. Варфоломея, например, Влад Дракула Цепеш посадил на кол, по легенде, 30 000 человек.
Я в этом вижу прихотливую и приветливую руку позитивной истории.
Как все мы прекрасно знаем, граф С. С. Уваров («самодержавие, православие, народность») совершенно незаслуженно забыт русскими филологами.
И самое обидное, что крепче всего про Уварова не помнят поклонники тартуской школы семиотики. А без графа такой школы могло бы и не быть вовсе. Да что там «могло бы»! Не было бы её совсем без графа.
Мудрецы неблагодарны. Я не такой.
С. С. Уваров был единственным человеком, который схлестнулся по языковому вопросу с Бенкендорфом. Бенкендорф не хотел ничего менять в уютном мире милой Прибалтики и хотел, чтобы в ней всё оставалось по-прежнему. На вершине прибалтийской социальной лестницы крепко расселись немцы, внизу ползали на карачках всякие латыши, эстонцы, евреи и прочий не вполне человеческий сброд. Красиво? Красиво! Надёжно? Да просто на века! Такой идиллии управления унтерменшами не было тогда даже в фатерланде!