– Нет! – резко возразил Марк. – Некоторые члены Дукту… и Мэри… – Марк мешкает, судя по взгляду, он даже как бы ищет, что-то под ногами. – Это случайность. Хм… – расстроено выдохнул он. – Ты всего не знаешь. Тебе так многое нужно рассказать, – словно обреченный на нечто тяжкое, произнес Марк.
– У нас же так много времени. Почему бы тебе не рассказать сейчас? Или хотя бы начать? – не отступала я.
– Да. Много, – согласился он. – И я расскажу тебе. Только не сначала. Ладно? – не дождавшись моего ответа, он добавил: – Лайла… Ее история требует не только много времени, но еще и моих… – Марк запнулся, но не растерялся, – …сил. Я действительно хочу, чтобы ты знала. Похоже, не ты слушать, а я говорить не готов. Но о ней позже. Хорошо?
Здесь уже бесспорно требуется мой ответ.
– Конечно, – отозвалась я. – Меня и вправду волнует тема Лайлы, ведь это часть… и, похоже, большая и самая важна часть твоей истории. Но я ждала очень долго и подожду еще. – Я глубоко вздохнула, не скрывая разочарования и начала: – Раз мы переводим тему, я позволю себе спросить еще кое о чем. Яблоко в ее руке… – произнося последние слова, я заметила подобие испуга на лице Марка, подобие, потому что оно вот-вот наполнится гневом, поэтому я поспешила удостоверить его, что проблема Лайлы снята: – Нет, я не о нем! Я о фонтане в твоей… приемной. – Заметив, что он еще не полностью выдохнул, я тут же поспешила объяснить суть вопроса: – Я так понимаю, бутафорская кровь в нем, как и это яблоко, что-то символизирует… Да и зачем ты вообще сделал его? – заранее зная ответ, по крайне мере на второй вопрос, я все же задала его, мне будто необходимо услышать от Марка подтверждение.
– Ах… ты об этом, – наконец я услышала долгожданный выдох и заметила, как легкая улыбка появляется на его лице. – Ты же уже знаешь зачем, – с небольшим ехидством и будто подмигнув, сказал он. Да, знаю, но жду ответа. – Но раз ты хочешь услышать… Я не хотел, чтобы ты и твоя жертва были забыты. Но главное, я сам опасался, что твой образ хоть на секунду ускользнет из моей памяти.
– Тем не менее, у твоей спальни стоит иная женщина, – сама не ожидала, что скажу подобное, но сказанного не вернешь.
– А ты ревнуешь! – самодовольно улыбаясь, решил окончательно поставить меня в затруднительное положение Марк.
– Не совсем. Но не без этого, – я не стала отрицать очевидное и тут же сама переключила внимание Марка, не дождавшись комментариев: – Так что там с водой?
– Да! Это, действительно, символ. Символ того, что они все… – Марк указал за мою спину, имея в виду олимпийцев, – рождены в твоей крови во всех смыслах этого слова. Все их предки выпили ее. И ты… – он снова кинул нечаянный взгляд на статую, – как и Лайла, пала жертвой в процессе создания новой жизни. Я хотел, чтобы твой образ остался не только во мне, но и в умах твоих потомков, в отличие от Лайлы. Вся память о ней была жестоко стерта! И Кайра, место Лайлы у моей спальни ни потому, что она дороже мне, а потому, что ее настоящая история живет лишь во мне.