С потерпевшей Б. испытуемый был знаком с 1998 года. Отношения между В. и потерпевшей «развивались на глазах у окружающих». По мнению их общих знакомых, вначале «все у них было нормально», они «любили друг друга». Б. часто приезжала в офис к испытуемому, они отдыхали вместе. В семье же у В. отношения испортились, и его жена «сначала не понимала, в чем дело», пока зимой 1999 г. ей не позвонила Б. и сказала, что она и В. «любят друг друга». После этого Б. «стала звонить и говорить, как ей хорошо с В.», чем жену «сильно доводила». В. стал ночевать дома редко, хотя приезжал каждый день увидеться с ребенком.
Незадолго до случившегося В. заметил, что Б. стала «по-другому» к нему относиться. В ночь на 2 августа она позвонила ему и «дала понять», что он может к ней не приезжать. Тем не менее он поехал, «желая убедиться в ее измене и поставить точку в отношениях». Когда вошел в квартиру, то увидел мужчину, который, «как-то усмехнувшись, быстро ушел». Б. выглядела «пьяненькой и самодовольной», в тоне ее слышалась «неприкрытая издевка». Увидев «пиршество, интимную обстановку», зажженную свечу, коньяк, В. стал упрекать ее в предательстве. Хотел уйти, но Б. не отпускала, просила вернуться, говорила, что «все объяснит». Вернувшись, он «увидел разложенный диван», собрал свои вещи и снова ушел. Б. выходила за ним на улицу, он «выводил ее силой» из своей машины, а когда уже уезжал, она кричала вслед, что он «все равно приползет» к ней, а если «не уйдет от жены, то она заведет себе мужчину» (сведения со слов испытуемого, подтвержденные его показаниями, данными во время следствия). Испытуемый после ссоры долго не мог успокоиться, чувствовал себя плохо, сидел на улице. 3 августа Б. звонила жене В. и заявила, что «все равно заберет его», а если он сам не приедет, то она «покончит жизнь самоубийством», «отравится» (из показаний жены В.).
Как следует из материалов уголовного дела, В. обвиняется в том, что в ночь с 4 на 5 августа 1999 г. он во время ссоры с Б. нанес ей множество ударов руками и ногами, от которых Б. скончалась в больнице через день. 12 августа В. явился с повинной в милицию и в присутствии адвоката дал признательные показания, где подробно рассказал о ссоре 2 августа. Далее пояснил, что 4 августа у него был день рождения и он «весь день нервничал», «не мог найти себе места», «ездил по городу, не мог успокоиться, т. к. знал, что Б. угрожала самоубийством». Приехал к ней около 4 утра. Б. сказала, что он «испугался». Испытуемый «стал нервничать». А после ее слов «как мужчина он ничего не значит» у него «потемнело в глазах, голову сдавило», и «помнит только, что наносил ей удары руками по голове», «она ударила его по лицу», он «поймал ее руку, она вновь ударила», и он «стал бить ее». Затем «пришел в себя, когда сидел у стены». Увидел, что Б. «лежала у стены», он «стал приводить ее в чувство» – «полил водой», «отнес в ванную», «завернул в плед», «повез в больницу». Т. к. находился «на грани нервного срыва», то уехал на дачу. На допросе в тот же день В. «уточнил», что когда он приехал к Б., та сказала, что он «приполз», что «от нее недавно ушел мужчина», а над ним она «просто смеется». При этом «у нее началась истерика, и она начала бить его по лицу». Испытуемый «пытался отстранить ее, толкнул», потом «все слилось» – «голову стиснуло, и я, кажется, начал ударять ее тоже, при этом в моей голове звучало только, что она мне изменила, разбила мою жизнь, мою семью». Он заявил, что дальнейшие свои действия плохо помнит, «потому что что-то помутило разум», «стал терять контроль над собой» и «может только предположить», что его действия могли привести к смерти Б. Он сообщил, что умысла убивать не было, к потерпевшей он приехал по ее просьбе, когда вез ее в больницу, она была жива, и он 3–4 раза останавливался и делал ей искусственное дыхание.