Я сидел под деревом на мешке; в котором вдруг (уж и не знаю что поду-у-у-умать?!) кроме моих новеньких клинков оказалось ровно двенадцать мешочков с золотом. В десяти из них было ровно по десять норстоунских эриков, а у орков.
— по тридцать.
В Норстоуне золотые монеты названы так по имени первого короля, Эрика. Серебряные — монеты называют щитами из-за герба в виде щита с эмблемой из двух скрещенных мечей. Медные называют почему-то свистками. Видимо из-за изображения сигнальной трубы. В одном эрике — сто щитов. В одном щите — сотня свистков. Монеты по давнему соглашению имеют одинаковый вес и качество металла. Как-то раз король Сорокара попытался добавить в золото для монет побольше меди, так соседние страны перестали принимать их в качестве платежного средства. Более того, скупили все монеты, успевшие попасть к населению и вернули в Сорокар с требованием вернуть по номиналу полноценным золотом. Тогда экономика страны чуть не рухнула, а король через полгода «случайно» упал на кинжал… после того как свернул себе шею, падая с лестницы. Трудно не упасть смертельно отравившись несвежими яблоками.
Бой постепенно стихал и начался снегопад. Сначала небольшой. Потом крупных снежинок становилось все больше и больше. Они парашютировали, танцуя в воздухе. Взлетали и снова опадали, постепенно покрывая ровным белым саваном место моего боя. Думаю, опять какой-нибудь амулет орков сработал, чтобы замести следы. Мне это тоже на руку — может быть никто в лес за мной и не пойдет, но вдруг найдется кто-нибудь заботливый и решит помочь «мальцу». Как объяснить ему, что тут произошло — ничего в голову не приходит. Только уйти куда-нибудь в сторону и постараться найти искателя первым.
Когда бой практически затих я рискнул вернуться к дороге. Раньше не мог, иначе, опять же, пришлось бы объяснять почему я вдруг расхрабрился.
— Ты куды, тить, побёг?! — встретил меня грозным вопросом артельщик.
Я честно не понял, что за вопрос.
— Дык, дядько?! Вы ж сами сказали!
— Я грил: «Спасайси», — а не бечь! Надыть было на верх, тить, поклажи скокнуть и залечь.
Из дальнейшей речи артельщика, в котором ругательств в процентном отношении было больше, чем значимых слов я понял, что убегать как раз нельзя. Если ты не воин и не участвуешь в защите обоза, то самое место наверху поклажи.
Она высокая — если напали твари, то не допрыгнут, зато в лесу точно сожрут. Если разбойники — те не убивают мирных, иначе в следующий раз заполучат кучу дополнительных защитников, готовых драться насмерть. Да и добычу живые возчики доставят по назначению лучше самих бандитов.