— Все в порядке, — проговорил один из них, окликая волшебницу и громилу, — мы сюда не воевать пришли.
А другой охранник вроде как попробовал оправдаться перед нанимателем. Или совет дать.
— Деньги вернул, — спросил он у купчины сугубо риторически, поскольку кошель с оставшимися монетами все же успел возвратиться к законному хозяину, — ну так и плюнь. А этот… козел пусть живет. Тебе какая разница?
Крыть купчине было нечем. Да и без толку. Так что он не придумал ничего лучше, кроме как последовать за охранниками. Во двор трактира, где остались неразгруженными возы с товаром. Его товаром, что ценно.
А громила и колдунья, что теперь выглядела как обычная женщина, подошли к одиноко валявшемуся под тополем Освальду. Громила протянул спасенному руку, помогая подняться.
— Премного благодарен, — проговорил Освальд заплетающимся языком, после чего икнул, затем едва не рухнул на землю снова, но успел удержаться за ствол дерева, едва не ставшего для него виселицей.
А еще до него дошло, что отливать больше не требуется. Что, впрочем, скорее, огорчило его, чем порадовало. Ибо портки тоже жалко было.
— Уж простите, — продолжал вор, повторно икнув, — только заплатить вам нечем… уже. Сами понимаете. Купчина… тот… они все такие. Как вцепятся… скорее, разорвут монету… надвое. Чем уступят один другому.
Его спасители переглянулись, и волшебница пожала плечами. Какая, мол, разница. Ты нам нужен не за этим.
Сэр Андерс фон Веллесхайм застыл над глиняной кружкой с дешевым пойлом. Не то отражение свое в ней высматривал, не то пытался увидеть вместо оного свою судьбу. Или, к примеру, ответ на единственный вопрос, мучивший его не первый месяц.
Как, почему такое случилось, что он, отпрыск одного из знатнейших родов страны, оказался в таком положении? Его дед ходил в поход на далекий пустынный юг по благословению Святого Престола. Его отца принимали при дворе короля. А он, непутевый потомок славных людей, вынужден просиживать в грязной таверне какого-то, Всевышним забытого городишки. И травиться пойлом, которое в былые времена постыдился бы и псу в миску налить забавы ради.
Причем даже за пойло и кормежку, столь же тошнотворную, платить сэру Андерсу было нечем. Не было у него с собой ни гроша. Вообще не было ничего, кроме того, что было на него надето… и меча.
Собственно, именно меч и помог ему хотя бы не умереть от жажды и голода. Потому что даже держатель этой таверны поначалу не собирался привечать сэра Андерса и хотя бы пускать на порог. В потомке старинного рода он видел не более чем кабацкую голытьбу — одного из многих, чьи кошели пусты, но желание попить-поесть имеется. И держатель таверны не собирался это желание неплатежеспособного посетителя утолять. Особенно каждый день.