А сейчас я сидел в ожидании и подсчитывал количество бокалов вина, выпитых отцом для укрепления воли и раскрепощения речи. К тому моменту, когда он, подавшись вперед, заговорил, он уже почти сиял и выговаривал слова так тщательно, что мне очень легко было читать их по губам.
– Послушайте, что я вам скажу, – начал он. – Поверьте, мне есть что сказать. – Он добавил вина в их бокалы. – Вы помните, как мы обедали в этом же ресторане, это было на прошлый Новый год, а сейчас скоро Рождество, да? Ну так вот… В тот раз ты, Рональд, поведал нам с матерью правду о своей жизни. Сказать, что ты убил нас своим рассказом, – значит не сказать ничего! Конечно, мы и сами кое-что подозревали, но тут уж пытаешься оставаться в неведении. Надеешься все еще, что в нашей семье подобные вещи попросту невозможны! Однако когда мы познакомились с некоторыми из твоих друзей, мы были просто раздавлены, будто на нас вдруг свалился тяжеленный сейф! Я нисколько не преувеличиваю. Мне понадобился месяц, чтобы прийти в себя, месяц ночей без сна и горьких размышлений. И тут в один прекрасный день, в конце марта, на меня упал еще один сейф. Но это был изумительный, невероятный удар. Вдохновляющий! Я ведь был как крыса в лабиринте, из которого нет выхода. Ведь ты наш единственный сын! Бесполезно было убеждать тебя жениться, завести детей. Не знаю, часто ли подобное случается в законных браках. Уверен, что случается, только мы никогда не знаем об этом или узнаем после развода. Во всяком случае, после нескольких неудачных попыток я понял, что торговаться с тобой насчет будущего бесполезно, ты просто не слушал.
Молодой человек поставил на стол пустой бокал.
– О господи, папа, переходи наконец к делу!
– А что, я говорю очень длинно? – удивился отец.
– Да, мой дорогой, немножко, – сказала его супруга. – К чему ты клонишь?
Отец опустил голову в некотором смущении, потом поднял ее и вновь наполнил вином бокалы.
– Сейчас ты все поймешь! Ты знакома с моей секретаршей мисс Гилхэм?
– Хорошенькая такая, с длинными ногами? – уточнила госпожа Робинсон.
– Заметила, значит.
Отец снова наклонил голову, краска залила его лицо.
– Кажется, я понял, куда ты клонишь! – сказал молодой человек.
– Ничегошеньки ты не понял!
– А вот я поняла! – вставила жена.
– И ты ничего понять не могла! Все не так просто, как вы думаете. Я предоставил ей годичный отпуск с сохранением содержания.
– Это еще зачем? – озадаченно спросила жена.
– По уходу за ребенком. Моим.
– Продолжай-ка! – воскликнула жена.
Но он был уже на ногах.
– Сейчас вернусь, – сказал он и двинулся в направлении туалета, оставив жену и сына в таком состоянии, как будто очередной огромный черный сейф должен был свалиться на этот раз на них.