- Анита, ты у нас главная, - сказал Домино, - ну так и командуй. Чего бы ты хотела?
Про себя я подумала - "уйти". Может это отразилось на лице, потому что он сказал:
- Делай, что тебе нравится, и Джейд будет делать тоже, что и ты.
Джейд кивнула.
- Серьезно? - спросила я ее.
- Да, - ответила она.
- Хорошо, потому что я знаю, чего я хочу.
- Я буду делать то, что будешь делать ты, - сказала она.
Я знала, что это было одновременно и правда и ложь. Она будет это делать, пока не решит, что не хочет продолжать или пока не почувствует себя слишком некомфортно, затем она сделает то, что взбредет ей в голову и каким-то образом окажется, что это опять была моя вина. Я серьезно начала сочувствовать парням, которые со мной встречаются.
Я уютно расположилась с левой стороны Натаниэля, Джейд - с правой. Я начала целовать его пухлые губы; он откликнулся на поцелуй с уже теряющими фокусировку глазами, отдаваясь ощущениям веревки, наших прикосновений, просто тому, что был полностью в чужой власти. Это была одна из вещей в бондаже, которая мне нравилась больше всего. Джейд наклонилась, но целовать его не стала, предложив свои губы мне. Натаниэля в губы она никогда не целовала, предоставляя это право мне. Мы поцеловались, наши идентичные алые помады стали сливаться. Она начала использовать тот же оттенок красного, что и у меня, потому что если она красила губы другим оттенком, то это портило нам помаду или смешанный цвет отвратительно смотрелся на нас обеих. Я вдруг поняла, что с тех пор как она начала использовать ту же помаду, мы с ней стали больше целоваться; хорошего в этом было только то, что этот цвет шел нам обеим.
Натаниэль смотрел как мы целуемся, на его губах прямо посередине остались следы красного. Он называл их полосками, которые обычно наносят на гоночные машины и носил их с гордостью. Еще в его глазах был заметен пыл, который не имел ничего общего с тем, что он связан; ему нравилось смотреть, как мы целуемся, как и мне нравилось смотреть как целуются они с Микой, так что я очень удивилась, поняв, что ему нравится то, что я целуюсь с другой женщиной. Забавно, никогда не думала, что у него тоже имеется эта типичная мужская фантазия о себе и двух женщинах; что доказывает - бисексуал не значит не мужчина, просто немного другой тип мужчины.
Я снова поцеловала его, оставляя на его губах след нашей смешанной помады более четким, затем перешла к теплой шее, вдыхая ванильный аромат, перед тем как заклеймить его своими губами. Джейд зеркально отображала мои действия с правой стороны шеи. Я поцеловала его плечо, затем верх груди, почувствовав сокращение мышц, когда он дернул связанной рукой веревку. Мне и Натаниэлю нравилось проверять на прочность наши узы, не освобождаться от них, а чувствовать, дернув веревку, что мы в ловушке, привязанные, беспомощные и в тоже время знать, что нет. Все, что ему нужно было сделать - это сказать стоп-слово, и я бы развязала его. Те же правила действовали и в отношении меня. Бондаж - это иллюзия опасности, а не настоящая опасность. Меня связывали по-настоящему плохие парни и это совсем не так захватывающе, просто страшно.