За две минуты мне удалось поставить его на ноги. Он не пытался убежать или оказать сопротивление, так как к этому времени его ноги были опутаны короткой веревкой, а руки связаны за спиной. После этого я ткнул ему в затылок дулом пистолета и сказал, чтобы он двигался вперед. Он повиновался. Метров приблизительно через двести, в конце дороги, я свернул на обочину и, связав ему ноги с руками, оставил лежать. Судя по всему, дышал он без особых трудностей.
Часовых больше не было, во всяком случае — у главных ворот. Я прошел по пустынному двору и подошел к главной двери. Она оказалась не закрыта. Я вошел и тут же проклял себя за то, что не догадался пошарить в карманах у часового — не исключено, что у него имелся фонарик. Должно быть, в холле занавеси были задернуты, так как темнота царила полнейшая. И потому опасность наткнуться на какое-нибудь рыцарское снаряжение и с грохотом опрокинуть его была очень велика. Я вытащил крошечный фонарик, но светлячок оказал бы мне в этом деле большую услугу. Даже поднеся фонарик к своим карманным часам, я не мог различить циферблат.
Вчера с воздуха я обратил внимание, что замок построен с симметричной строгостью правильного четырехугольника, с открытой четвертой стороной. Следовало предположение, что поскольку главный вход находится точно в центре развернутого в сторону моря флигеля, то лестница будет находиться прямо напротив. Также можно предположить, что в холле вряд ли поставят рыцарские доспехи или мечи со щитами.
Так оно и оказалось. Сперва я преодолел десять плоских ступенек, затем лестница раздвоилась. Я выбрал правую сторону, откуда светил слабый луч. Шесть ступенек, поворот направо, еще восемь ступенек, и я очутился в коридоре. Преодолеть двадцать четыре ступеньки и не издать ни малейшего звука! Я мысленно благословил архитектора, который в качестве строительного материала для лестницы выбрал мрамор.
Свет был теперь заметно сильнее. Я последовал в его направлении и вскоре добрался до двери, которая оказалась приоткрыта примерно на дюйм. Вот что я смог разглядеть: часть шкафа, кусок ковра, кончик кровати и грязный сапог. Из комнаты, словно шум далекой фабрики, доносилось храпение. Я толкнул дверь и вошел.
Я пришел в замок, чтобы отыскать лорда Кирксайда, но каким бы он ни был оригиналом, ясно, что на кровать в сапогах, штанах и спортивной шапочке он бы не лег. Ружье, которое этот человек положил рядом с собой, я тоже никак не мог отнести к атрибутам сна старого лорда. Лицо было закрыто шапочкой до самого носа. На ночном столике лежал фонарик, а наполовину пустая бутылка виски довершала картину. Стакана просто не было. То немногое, что я увидел, заставило меня прийти к выводу, что речь идет об одном из тех приятелей, примитивные радости жизни которых еще не испорчены современной цивилизацией. Это был верный страж, который в суровую шотландскую ночь подготовился к тяжелому дежурству со всей ответственностью. Правда, вряд ли он своевременно пришел бы на смену, так как на земле не было такой силы, которая смогла бы его разбудить. Судя по его виду, без посторонней помощи он вряд ли проснется раньше полудня.