— Есть только один способ проверить это. — Хатчинсон нажал на стартер, и заранее прогретый дизель заработал. Шум его почти не был слышен. Не ускоряя хода, Хатчинсон повернул на юг, потом какое-то время вел яхту на запад, затем на север и, наконец, сунув в рот сигару, дал полный газ. В свете спички лицо его казалось спокойным и задумчивым.
В течение минуты вообще ничего не было видно: темнота и серые полосы тумана, проплывающие мимо. А потом мы заметили свет, находящийся точно впереди. Полоса имела форму буквы «Т» и буквально летела на нас.
Я взял автомат, распахнул дверь со стороны бак-борта и встал наизготовку с оружием в руках — одна нога на палубе, другая — в рубке. Я знал, что со стороны штирборта такую же позицию занял Дядюшка Артур. Спиной мы прижались к подрамнику двери так плотно, как только смогли. Остановка яхты в любом случае будет для нас неожиданной и внезапной.
Еще сорок ярдов. Хатчинсон сбавил скорость и немного переложил на бакборт. Полоса света сдвинулась к штирборту, но была точно впереди. Темная вода на западе, казалось, фосфоресцировала белыми барашками. Здесь прибой ударялся о восточный край входа в гавань.
Когда до него оставалось ярдов двадцать, Тим снова ускорил ход, так что теперь мы прямиком шли на западные рифы. Казалось, мы слишком переложили и вот-вот врежемся, но тут Хатчинсон круто взял на бакборт, и мы проскочили в гавань — причем на окраске не появилось ни единой царапины.
В тот же момент Хатчинсон выключил машину, и я невольно подумал, что если до конца жизни буду заниматься вождением яхты, то и тогда не смогу выполнить такой маневр.
Я предупредил Хатчинсона, что причалы в ангаре находятся со стороны штирборта; это означало, что и судно, с которого производились подводные работы, будет находиться с этой стороны.
Хатчинсон продолжал вести яхту, маневрируя в маленькой гавани и направляя ее на источник света. Если мы не попадем носом в ворота, то непременно наткнемся на скалы, и тогда «Файркрест» неизбежно пойдет ко дну. Но об этом сейчас никто не думал.
Наш выход на сцену оказался даже более впечатляющим, чем мы могли предполагать. Дело в том, что ворота, которые, по нашим расчетам, должны были под напором «Файркреста» раскрыться, вместо этого сорвались с петель, и мы с невообразимым шумом вогнали их в ангар. Из-за этого мы частично потеряли скорость. Кроме того, наша передняя мачта, в которой находилась телескопическая антенна, сломалась и свалилась за рубкой на палубу. От этого скорость еще больше упала. Тем не менее мы с грохотом, треском, скрипом резиновых прокладок по обеим сторонам «Файркреста» проехали по ангару и резко остановились между судном для подводных работ и стеной. В этот момент чувства Дядюшки Артура, видимо, находились приблизительно в таком же состоянии, что и его разбитый и горячо любимый «Файркрест».