– Почему? – переспросил аджюдан. – Если вы нуждаетесь в объяснениях, то я лишь напрасно потеряю время.
– Но вы арестуете этих двух полицейских?
– Я?
– Да, вы. Говорю же вам, они пособники бандитов.
– Э-э-э… – озадаченно протянул аджюдан, державшийся за свое место и по опыту знавший, что в те времена донос полицейского агента обладал особым весом в глазах чиновников, ответственных за принятие решений.
– Мой дорогой Жозеф, – сказал Жак, – по-моему, ты пошел по ложному пути.
– Аджюдан, арестуйте этих людей.
Жозеф был фанатично предан полиции и, как видим, даже перед лицом смерти продолжал делать свое дело.
Аджюдана охватил страх. Он выхватил из ножен саблю.
– Именем короля! Вы арестованы! – крикнул он Латуру и Жаку.
– Вы совершаете глупость, – сказал ему Жак.
– Лучше я совершу глупость, чем дам себя покусать этой ядовитой гадюке, – ответил унтер-офицер, показывая на Жозефа.
И жандармы, по приказу своего командира, окружили двух полицейских, не оказавших никакого сопротивления.
Жак лишь склонился над Жозефом и тихо сказал:
– Друг мой, если тебе суждено выжить, ты будешь горько сожалеть о только что совершенном поступке. Как бы там ни было, прошу тебя, запомни этот день, 23 июля 1825 года. Он принесет тебе несчастье.
Через несколько часов после описанных нами событий в дом приходского священника Бегля постучали два человека.
Один из них был небольшого роста, однорукий и кривой на один глаз. На нем был довольно элегантный наряд, длинные вьющиеся волосы на голове полностью закрывали уши и шею.
Второй был верзила атлетического телосложения, с презрением относившийся к такому дару, как ум, а если нужно было что-нибудь сказать, полностью полагался на своего маленького товарища.
– Господин кюре дома? – спросил однорукий у старой служанки, которая открыла им дверь.
– Да, сударь, но в столь поздний час…
– В столь поздний час он, по всей видимости, уже спит.
– Разумеется.
– Ну что же, в таком случае мы подождем когда он встанет и оденется.
– Вы хотите, чтобы я его разбудила?
– Почему бы и нет? – спросил однорукий.
– Но ведь кюре – человек уже не молодой, к тому же он очень устал.
– Скажите, что обездоленные нуждаются в его всемилостивом благословении.
– Ну конечно! – воскликнула старуха. – Если я так скажу, он обязательно к вам выйдет.
– Дочь моя, – сказал верзила, сопровождавший невысокого кудряша, – делайте что вам говорят.
– Но…
– Не бойтесь, вашего кюре никто не съест.
– Только этого еще не хватало.
– Ступайте, ступайте, мы торопимся. К тому же это вопрос жизни и смерти.
– Если это вопрос жизни и смерти, господа, – произнес почтенного вида старик, подходя к двум визитерам, – то я не имею никакого права заставлять вас ждать.