Я не успела осознать, что делаю, и потянулась пальцем к ее плечу.
- Что ты делаешь? - спросила она, с подозрением глядя на мой палец.
Я замерла. Как объяснить ей, что я хотела убедиться, что она настоящая, а не мое воображение?
- Просто хотела убедиться, что ты настоящая, - сказала я смущенно. Я медленно прижала палец к ее плечу. Ткань платья была мокрой и шершавой. Плечо под ним - костлявым. Я надеялась, что она не была гниющим скелетом. Но она была плотной, как бревно, на котором мы сидели.
Я убрала руку. Она проследила за ней взглядом.
- Странно. Почему я не должна быть настоящей? - спросила она с тревогой.
- Ты сказала, что умерла. А я порой вижу всякое.
У нее стало странным выражение лица.
- Например?
Я не знала, с чего начать. Может, я вообще сейчас говорила сама с собой.
- Я вижу… призраков.
- Как я?
- Наверное, - я не думала, что буду так говорить об этом.
- Джон говорил, что я тоже видела. Он говорил, что я неуравновешенна. Твой друг тоже так говорит?
- Мой друг?
- Мужчина с тобой. Потому Джон поменял указатели. Он завидует. Он завидовал Сану и завидует твоему другу.
Ого. Голова закружилась. Я уперлась локтями в колени и уткнулась лицом в ладони, пытаясь успокоиться. Я смотрела на землю. Смотрела на ноги Мэри рядом со мной. Она была босой. Ее ноги были в царапинах, истекали кровью и белой жидкостью. Я быстро закрыла глаза.
Она коснулась моего плеча, и я вздрогнула.
- Тебе плохо? Это пневмония. Она убила в конце почти всех. Уверена, она и Сана забрала.
Я медленно выпрямилась и посмотрела на туман, что касался моего лица. Стало темнее, снова поднялся ветер, гоняя части тумана с берега. Я видела такие обрывки на камнях вдали. Сидеть здесь и думать о погоде было проще.
А потом я все же сказала ей:
- Ты умерла от пневмонии через восемь месяцев после прибытия сюда.
Она рассмеялась, пронзительный смех не был похож на то, что я слышала раньше.
- Нет. Так всем рассказал Джон. Я была жива. Может, мне было не хорошо, но я была жива. Он годами меня прятал. Он привязывал меня к дереву, когда прибывали корабли. Привязывал и оставлял на часы, а рядом был ребенок.
- Ребенок?
- Он не хотел, чтобы кто-то узнал о Мадлен. Представляешь скандал, если бы церковь узнала, что их дорогой священник, чистая душа, вступал в интимную связь с миссионеркой? Вне брака?
- Этого… не было в книге, - глупо сказала я.
- Какой книге?
Я помахала руками.
- Ребенок? Один здесь?
- Джон был здесь, но от него проку мало. Из нее больший отец, чем из Джона. Они оба любили Мадлен. Больше, чем меня.
- А кто такой Сан?
- Сан был моей любовью. Он был из прокаженных. Он был самым здоровым, юным и умным китайцем. Если бы не Сан, я бы умерла. Я заботилась о нем, а потом он обо мне. А потом он заботился о Мадлен.