Глава двенадцатая
Признание в НКГБ
Год 1945-й. Весна и лето торопились, словно хотели быстрее прикрыть своей зеленой красотой кровавые следы войны: пожарища с уже остывшей золой, оспины воронок, припудрить муравой глубокие складки траншей и окопов на лике земли, отогреть души людей от постоянного голодного и холодного напряжения.
Именно в это время Александра, как уже говорилось выше, добравшись до Риги и попав в фильтрационный пункт — одно из сит военной контрразведки, которых было немало создано в то время по инициативе Смерша, наконец-то осмелела и решила открыться перед органами власти.
Она, как уже отмечалось выше, находясь в увольнении за хорошую работу, отправилась в Управление НКГБ (МГБ было создано 15 марта 1946 года) с мыслью честно рассказать о своей трагедии, все — без утайки. Местные чекисты, выяснив, кто она, встретили Александру Федоровну доброжелательно и попросили описать всю ее литовско-германскую одиссею.
Женщина с высшим педагогическим образованием дружила со словом и умела грамотно излагать мысли на бумаге. Память ей помогла воссоздать особенности своей работы в немецкой неволе и в ходе странствий по лесам и фольваркам Восточной Пруссии, Литвы и Латвии. Документ получился длинным, на более чем десяти листах, исполненных каллиграфически отработанным убористым почерком.
Александра правдиво описала расставание с мужем — военным контрразведчиком, пленение фашистами, обстоятельства потери детей, нахождение в фашистских лагерях и работу на танкоремонтном заводе в немецком городе Гумбиннене. Без рисовки рассказала, как занималась вредительством с подругами-патриотками при ремонтных работах, подробности побега из неволи.
Конечно, все ее показания проверили и только потом поверили…
После этого без труда освободили Александру из фильтрационного лагеря. Помогли с трудоустройством — определили инспектором в отдел народного образования. Одновременно коллеги вели разыскную работу по установлению мест служебного нахождения ее мужа — Александра Алексеевича. Занимались они и розыском детей Шуреповых.
Через некоторое время в кабинет, где она работала, вошли два офицера — военных контрразведчика. Один из них был в звании капитана, другой — с погонами старшего лейтенанта. Она одновременно и удивленно, и испуганно посмотрела на них, ожидая разнополюсных вещей: вестей о муже или своего ареста — время продолжало быть непредсказуемым. Но их лица светились неприкрытым оптимизмом.
— Александра Федоровна? — спросил капитан.
— Да!
— Ваш муж Александр Алексеевич Шурепов жив-здоров!!! — теперь хором радостно вскрикнули вошедшие офицеры.