Хозяева быстро отчалили в компании Махора на осмотр караулов фактории, а я поступил в распоряжение орка. Горгот карманной рулеткой зачем–то измерил параметры моего черепа. Долго рассматривал выступы на рыльце, что–то прикидывал, почесывал свои волосы, которые пахли звериной шерстью. Сомневался словом. Потом веско сказал:
– Сиди тут. Жди.
И умелся куда–то. Обернулся орк споро, а в руках у него было что–то вроде ридикюля из мягкой черной кожи. Устроился поудобней прямо на полу, поджав под себя ноги, разложил свои инструменты, задумался.
– Линзы у меня имеются разные. Это визуаторы для големов, – туманно пояснил он, демонстрируя в руке нечто для меня невидимое. – Но вот как их совместить с твоей нервной системой… Придется создавать симбионта. Механического, но и живого одновременно. Нужны кристаллы Могущества. Парочка. Что скажешь, любезный?
Я истово закивал и показал пальцем в сторону складского уровня.
– Ну что, понятливый ты мой, стало быть – веди меня в закрома фактории. Посмотрим на ваши запасы волшебных причиндалов, камрад.
Склад артефактов был расположен рядом, в Воленвельде. Монументальные двери хранилища сегодня находились под охраной. Непонятно из каких соображений, но Таргон решил усилить все посты. На входе – самый неприятный из парнокопытных. Ноздрин собственной персоной. На мое счастье со мной рядом стоял Горгот. Зам начкара не упустил бы случая, чтобы как–то меня уязвить или преднамеренно пихнуть жестким плечом. Сегодня он лишь смерил орка взглядом и пробормотал под нос что–то насчет всякого сброда, который нынче завел моду объединяться в пары и без дела шастать по коридорам.
– Что вы, сударь, сказали, я не расслышал? – резко повернулся к нему штабс–капитан.
Минотавр не удостоил Горгота ответом, а лишь злобно зафырчал влажной черной носопыркой. Горгот выкинул вверх жилистую руку и ухватил Ноздрина прямо за рог. Да что он творит? Рога для расы господ – святыня! Нельзя так просто взять и сграбастать его за благословенные выросты. Коренастый орк едва доставал макушкой до плеча минотавру, но его усилия хватило, чтобы голова Ноздрина согнулась, уступая возрастающему давлению. Кулаком второй руки Горгот накрутил ворот форменного мундира стражника:
– Слушай, ты! Бестолковое жвачное! Стоять смирно! Глядеть в глаза! Еще раз посмеешь промычать в мой адрес что–нибудь непочтительное, я тебя лично оскоплю! Знаешь, кто такой вол, буренка? Ага. Вижу, что мои слова на тебя подействовали. Оправь амуницию, – и уже мне, почти ласково. – Открывай хоромы, лягушонок. Показывай ваши магические ценности.