Едва открыв глаза, я сразу понял, что Лайла ушла. Лежа в кровати, я оглядывал комнату в поисках физических доказательств ее существования, но не увидел ни блузки у двери, ни жакета на кровати, ни сумки в том месте, где со временем должен был появиться встроенный в стену шкаф…
Я принял душ и оделся, готовясь отправиться на работу. В уме я с усилием прокручивал внутренний монолог, обращенный к самому себе, напоминал о запланированных на сегодня деловых встречах и висящих на мне крайних сроках. Я делал все, чтобы разочарование не нашло свободного места и не просочилось наружу. Надо обсудить работу художника с одной из команд… затем будет устное конспективное представление бизнес-плана… уделить внимание новому клиенту… поговорить с отделом по подбору персонала в связи с образовавшейся вакансией по авторскому праву… написать план по управлению качеством работ для сотрудника информационно-аналитического отдела, от которого у меня уже болела голова… До заседания правления оставалась всего неделя, а я не был уверен, стоит ли порекомендовать принять предложенный бюджет на следующий год. Так много надо сделать, времени осталось мало, а прошлая ночь оказалась совершенно непродуктивной.
Как только я ступил на паром, то поймал себя на том, что ищу ее, внимательно разглядывая толпу, собравшуюся здесь в час пик. Я ощутил тяжесть в животе.
Я не хотел, чтобы Лайла стала лишь минутным увлечением на одну ночь. По правде говоря, я этого не ожидал. Тем хуже. Меня застали врасплох. Я ощутил горечь от того, что после одной проведенной вместе ночи оказался настолько раним.
26 августа
Семь часов утра. Я сижу в кафе возле здания суда. Я села снаружи, словно лучи утреннего солнца могли меня отыскать, хотя опыт подсказывал: небоскребы, стоящие вокруг, заслонят меня от них. Этот цементный островок видит солнце лишь один час в день или около того, только летом и только около полудня. Зимой высоченная башня небоскреба, расположенного через дорогу, закрывает собой светило. В течение долгих лет, проводя прения в суде, я часто в перерывах поглощала в этом кафе поздние завтраки и обеды. Я прекрасно знаю, что солнца не будет, но все равно сижу здесь. Не уверена, то ли это признак оптимизма, то ли я просто медленно учусь.
Я несколько минут смотрела на пустую страницу толстой тетради, пытаясь вспомнить, как следует начинать дневник. Прошло несколько лет с тех пор, как я писала в такой тетради. Минувшие годы были полны событий. У меня не оставалось ни времени, ни терпения на долгие раздумья и рефлексию, на все то, чем я прежде занималась. Я купила эту общую тетрадь полгода назад. То был ужасный день. Я думала, что вновь заболеваю. Призрак прошлого всегда реял на задворках моего разума. Не впервые мне удалось убедить себя в том, что ремиссия дала задний ход и кошмар вернулся. Плохой день минул, я не заболела, но общую тетрадь я оставила на столе, чтобы она служила видимым напоминанием всякий раз, когда я прохожу мимо. Я не могу позволить себе относиться к красоте как к должному. Я проживаю время, взятое в кредит.