– Вы ведь Файерфилд, верно?
Сердце у нее оборвалось.
– Да.
– Так почему вы не работаете внизу вместе с остальными волонтерами?
Леонора покраснела, вспомнив, как там издевались над ней, обзывали принцессой и жестоко высмеивали. Похоже, сестра Полански прочла ее мысли, потому что понимающе кивнула.
– А они знают, что вы работаете здесь?
– Нет.
Леонора ждала, что ее сейчас прогонят.
Медсестра открыла ящик своего стола и протянула ей бейдж, на котором было написано «Клара Д.».
– Постарайтесь, чтобы они и не узнали.
Леонора взглянула на нее с благодарностью.
– В палате три-одиннадцать лежит один молодой человек, который хочет, чтобы вы помогли ему написать письмо, – подмигнула медсестра. – Мне кажется, вы ему нравитесь.
Леонора отыскала нужную палату в конце коридора и увидела парня, которому несколько дней назад ампутировали руку. Он был не старше ее.
Леонора села рядом с кроватью и приготовила блокнот и ручку. Встретившись с ним глазами, она спросила:
– Как вы себя чувствуете?
Он пожал одним плечом:
– Да так же. Получается, я уже забыл, каково это, когда у тебя ничего не болит.
Девушка хорошо понимала, что он имеет в виду, и попыталась сменить тему:
– Откуда вы родом?
– Южная Каролина. Спартанберг. – Произношение у него было протяжным и гладким. Он был в веснушках, не красавец, но привлекательный и уверенный в себе, и напоминал фермера.
– А кому вы хотели бы написать письмо? – поинтересовалась она.
– Маме. – Он улыбнулся. – А вы замужем?
– Нет.
– Но парень-то у вас есть?
Глаза у него начали стекленеть. Она знала, к чему идет: у Купидона не было ни единого шанса в битве с морфием.
– Нет. А теперь расскажите, о чем бы вы хотели написать.
– Выйдете за меня?
Взгляд парня сонно затуманился. Леонора отложила ручку в сторону и укрыла его простыней:
– Боюсь, сейчас в вас говорит морфий.
Он запротестовал, но язык у него заплетался:
– Мужчина знает, когда он влюблен.
– Вы даже не знаете, как меня зовут.
– Конечно знаю. – Он уставился на бейдж у нее на груди. – Вы Клара. Клара Д.
– Это не настоящее мое имя.
– Конечно, настоящее! Я же вижу. Нехорошо насмехаться над калекой, Клара! Так что ты мне ответишь? Выйдешь за меня, крошка?
Она нежно похлопала его по здоровой руке:
– Я польщена, но только из-за этого не выйду замуж ни за тебя, ни за кого-то другого. – Эти слова удивили ее саму, поскольку сказаны они были от всего сердца.
– Ну конечно, – саркастически заметил он и устало закрыл глаза, сдаваясь в борьбе с морфием и ее рукой. – Я понимаю тебя, Клара. Ты выйдешь замуж. Хорошие девушки всегда выходят.
Прошло несколько недель. Светил молодой месяц, и газовые фонари около клумб с розами освещали усыпанную гравием дорожку. Но вот они остались позади, и уже не было видно кирпичного особняка, а сад казался уединенным местом. Теплый воздух был пропитан ароматом роз. Леонора шла, придерживая края наброшенного на плечи большого шелкового платка.