«Привет… Стив Темпл!..»
Он стоял наготове. Пальцы в нерешительности стучали по клавишам. Он захлопнул отвисшую было челюсть. Потом разрешил себе продолжать, и это было легко.
«Привет, Эллен, — написал он. — ПРИВЕТ ЭЛЛЕН!»
В первые спокойные минуты после установления контакта Темпл нехотя описал ей свою жизнь. Череда скомканных, унылых серых лет, тянущихся, словно вереница узников на одной цепи. Ночи, проведенные в ожидании стука в дверь, в надежде, что кто-то придет и станет ему другом. А там — никого, кроме хозяина, скулящего из-за арендной платы. Его единственные друзья жили под обложками книг. Некоторые из них возникли из его пишущей машинки до того, как он снес ее в ломбард. Вот, собственно, и все.
Потом заговорила Эллен Абботт.
— Если вы собираетесь мне помочь, а вы, Стив Темпл, единственный, на кого я могу сейчас положиться, чтобы изменить будущее, то вы заслуживаете исчерпывающих объяснений. Моего отца звали профессор Абботт. Вы, конечно, слышали о нем. О, нет, как глупо с моей стороны. Как вы могли о нем слышать! Вы же умерли пятьсот лет тому назад…
Стив нервно сглотнул слюну.
— Спасибо. Я чувствую себя вполне живым. Продолжайте.
Эллен Абботт продолжала:
— Это парадокс. Для вас я еще не родилась, а следовательно, я невероятна. А вы уже пять веков, как умерли и похоронены. И, тем не менее, все будущее мира держится на нас, двух невозможностях, и в особенности на вас, если вы согласитесь действовать от нашего имени.
Стив Темпл, вам придется поверить в то, что я скажу. Я не жду от вас мгновенного безоговорочного исполнения, но у вас осталось всего три дня на раздумья и действия. И если в последний момент вы откажетесь, то получится, что я зря вела с вами разговоры, а вместо этого могла бы обратиться с призывом к кому-нибудь другому, живущему в вашем веке. Я должна убедить вас в своей полной искренности. Вам предстоит потрудиться…
Темпл прочел возникающие слова, и в нем все помутилось и перекосилось. В комнатушке стало зябко, и Стив, не шелохнувшись, смотрел на появляющиеся слова.
— Вам предстоит потрудиться не ради меня… нет, не ради меня, а ради всех нас, живущих в будущем.
***
Следующее, что бросилось в глаза, была чашка кофе в правой руке; напиток вызывал сокращение мышц в его горле и обжигал желудок. Грек был на своем месте — за стойкой, тучный и засаленный. Его легко было обнаружить по запаху. Сверкнуло что-то белое — Грековы зубы.
— Привет, Грек, — Темпл еле шевелил губами. — Как я здесь очутился?
— Ты зашел так же, как каждый вечер за последние три года. Не бери в голову. Ты похож на призрака. Что стряслось?