Разобрали. Как сосиски в магазине. Ей и дела до меня нет.
Прыжками на второй этаж, через две ступеньки. И сталкиваюсь с воспитательницей.
– Ой, Игнат! Забыли чего?
– Как же… А где Лёва?
– Подожди, ведь Лёву забрали уже… Давно. Ты… У тебя всё в порядке?
– …Кто забрал? – выдыхаю я. Пол теряет горизонтальность; я как-то сам теряюсь в системе координат, мир плющит. Это сон; так не бывает! И Лёвка. Так не бывает.
– Кажется… Игнат, я думала, он с тобой ушёл. Погоди, ты же сам приходил за ним!
Она что, совсем уже? Или это я с катушек слетел?!.
Мы спускаемся по лестнице, и я чуть не падаю со ступенек, они подворачиваются под ногами.
Внизу, у дверей, меня ждут самокат и Костя Зайцев. А я и забыл про него.
– Заяц, слушай. Я ведь всё это время с тобой был? Да? Не уходил никуда?
– Ты чего, – не понял Зайцев, – когда? После школы – да…
– Вы что, обкурились, что ли? – спрашивает воспитательница.
– Это вы обкурились, – кричу вдруг я, – я не забирал его!!! Где Лёвка?.. Извините…
Чёрт. Как это вообще может быть, как?!.
– Может, мама его ваша забрала, – говорит Зайцев.
– Мама в театре. И она бы позвонила, написала!
– Нет, мамы вашей не было, – говорит воспитательница. – Я думала, он с тобой!
Я открываю телефон. Пусто. Никаких звонков, только две рекламные эсэмэски.
Воспитательница белеет. Прямо я вижу, как белеет – сначала щёки, потом нос.
– С кем он ушёл? Когда? – спрашивает Зайцев.
– Вместе с Кирилловым они уходили… Прямо с площадки, с улицы. Большой толпой за Кирилловым пришли, родственники какие-то. И тут же Лёва уходил. Но я видела, он с тобой!
– А… Вы со мной говорили? – спросил я, уже совсем в порядке бреда.
– Нет, просто Лёва сказал: за мной пришли… Но я видела, как они уходили, правда, с Кирилловыми вместе, но Лёва бы не ушёл один!
– Может, он у Кирилловых этих, – предполагает Зайцев. – Адрес есть у вас? Телефон!
– Да, да, сейчас!
Она, конечно, перепугалась насмерть. Всё роняет из сумочки своей, вылетела косметическая коробочка, разбилась, как разноцветные мелки. Я смотрю и думаю: неужели всеми этими цветами она красит своё лицо?.. Индеец она, что ли…
Совсем уже; сейчас нельзя о другом, только о Лёвке! Тогда он найдется. Не может не найтись. Если я буду думать только о нём.
Телефон мамы Кириллова недоступен. Но есть адрес. И я понимаю, что надо лететь туда. Тут же мир обретает чёткие, понятные контуры: надо бежать!
…Мы с Зайцем на одном самокате. Это медленнее – вдвоём. И неудобнее. Он впереди, я толкаюсь и везу его, как Лёвку. Хорошо, что он лёгкий. Не могу же я бежать без него. Тем более он сейчас явно лучше меня соображает. И когда дорога под гору, мы летим быстрее от общего веса; и я понимаю – не успею затормозить, если что. Ну и ладно. Только бы не открытый люк или не собака наперерез.