– Вы хотите сказать, что он не желает жениться на Сесилии? – требовательно спросил Чарлбери.
– О, в каком-нибудь весьма отдаленном и туманном будущем! Но уж никак не сейчас! Полагаю, что как поэту ему больше нравится быть жертвой безответной страсти! – жизнерадостно пояснила Софи.
– Самодовольный хлыщ!
– Как вам будет угодно. Я танцевала с ним прошлой ночью, после того как вы нас покинули, и, как мне представляется, оказала ему значительную услугу, предложив несколько хорошо оплачиваемых и вполне презентабельных мест и пообещав поискать среди своих знакомых какого-нибудь достойного человека, которому требуется секретарь.
– Надеюсь, он был вам благодарен, – с тяжелым вздохом ответил Чарлбери.
– Ничуть не бывало! Огастес вовсе не желает становиться чьим-либо секретарем, поскольку его душа не приемлет столь приземленных устремлений, как необходимость скучной работы ради хлеба насущного. Я обрисовала ему его будущее, причем постаралась сделать это самым наглядным образом! Рай в шалаше и дюжина детишек, лепечущих у его ног.
– Вы поистине необыкновенная девушка! – воскликнул он, с изумлением глядя на нее. – И что же, подобная картина расстроила его?
– Еще бы! Но ведь он очень благороден и великодушен, поэтому сразу принял решение жениться. От него вполне можно ожидать, что он вздумает бежать за границу.
– Что? – вскричал его светлость.
– Успокойтесь! Вам нечего опасаться! Сесилия слишком хорошо воспитана, чтобы дать согласие на столь скандальный поступок! Давайте поскачем галопом! Я знаю, это неправильно, но, похоже, сегодня утром в Парке собрались одни няни. Господи помилуй, какая незадача! Это же лорд Бромфорд на своей коренастой кобыле! Должна сообщить вам, что он покинул бал в полночь, поскольку бодрствование в такое время вредит его здоровью. Теперь мы просто обязаны пуститься в галоп, иначе он присоединится к нам и до смерти уморит своими рассказами о Ямайке!
И они помчались по обочине аллеи. Саламанка на голову опередил длиннохвостую чалую кобылу Чарлбери, пробудив в милорде нешуточный энтузиазм.
– Клянусь Богом, у вас превосходный конь! – воскликнул он. – Не представляю, как вам удается держать его в узде, сударыня! Наверное, он чересчур норовист для вас?
– Пожалуй, но, видите ли, у него прекрасные манеры. Давайте перейдем на шаг! Вы не очень обидитесь, если я спрошу вас, хотите ли вы по-прежнему жениться на моей кузине? Впрочем, можете осадить меня, если сочтете нужным!
Он ответил с нескрываемой горечью:
– Вы станете презирать меня, если я скажу: да, хочу?
– Вовсе нет. Но с вашей стороны было бы глупо придавать слишком большое значение тому, что произошло вчера вечером. Нет, подумайте сами! Вместо того чтобы недвусмысленно сообщить Сесилии о своих чувствах, вы идете к моему дяде с просьбой обратиться к ней…