– Садись. Так что может быть еще хуже?
Хьюберт не воспользовался его приглашением. Снедаемый чувством вины и дурными предчувствиями, он заговорил вызывающим тоном, который ни в коей мере не отражал его чувств.
– Должен сказать, что в прошлом году я сообщил тебе не обо всех своих долгах!
– Юный болван! – без особого раздражения бросил его брат.
– Да, знаю, но ты сам сказал… А‑а, ладно, теперь уже нет смысла говорить об этом!
– Ты должен понимать, что, когда я выхожу из себя, не всегда говорю то, что имею в виду. Однако же, если во всем виноват мой язык, то прошу прощения. Но продолжай!
– Я знаю, что должен был сразу рассказать тебе обо всем, – промямлил Хьюберт. – И очень сожалею об этом, но… – Он оборвал себя на полуслове, глубоко вздохнул и начал вновь. – Я решил, что справлюсь сам. Я… Предупреждаю, тебе это не понравится! И можешь не говорить мне, будто я поступил неправильно, потому что я и сам все прекрасно понимаю! Но другие ребята…
– Что ж, я не стану говорить тебе, что ты сделал ошибку. Но все-таки поясни мне, в чем дело, поскольку я до сих пор теряюсь в догадках!
– Вместе… с одним человеком… я пошел… в одно место на Пэлл-Мэлл. И еще в одно на площади Сент-Джеймс. Рулетка и кости! Я проиграл чертову уйму денег!
– Господи! – резко бросил мистер Ривенхолл. – Неужели нам мало одного игрока в семье?
Уловив горечь в голосе старшего брата, Хьюберт поморщился и поспешил укрыться за маской угрюмого отчуждения.
– Я знал, что ты разозлишься, но не вижу в этом ничего особенно плохого! Жаль, конечно, что мне просто дьявольски не повезло, но ведь все играют, в конце концов!
На мгновение ему показалось, что брат ответит ему колкостью, но Чарльз сдержался и вместо этого подошел к окну, по-прежнему хмурясь. После недолгой паузы он вдруг поинтересовался:
– Тебе известна сумма игорных долгов отца?
Хьюберт удивился, поскольку прежде эта тема никогда не обсуждалась в его присутствии, и ответил:
– Нет. То есть я догадываюсь, что она должна быть весьма значительной, но точной цифры не знаю.
Мистер Ривенхолл назвал ее.
Хьюберт ошеломленно молчал. Затем с трудом выговорил:
– Но… но… Боже мой, Чарльз! Ты ведь меня не разыгрываешь, а?
Мистер Ривенхолл коротко рассмеялся.
– Но… Чарльз, неужели ты заплатил их все?
– Нет, конечно. Кое-что я выплатил, разумеется, но поместье по-прежнему заложено. Я не буду посвящать тебя во все подробности. Теперь, когда отец передал управление в мои руки, я надеюсь вытащить семью из финансовой пропасти. Но как же трудно иметь дело с кредиторами и постоянно выкручиваться!