Алька возилась как на зло долго, смущенная неожиданной слабостью своего организма. Лариса нервничала, то и дело прислушиваясь, не дает ли отходящий катер предупредительный гудок. А еще она вновь и вновь прокручивала в голове одну и ту же картинку: окровавленный офицер, тянущий руки к ее дочери. Что это? Кто это? Как такое возможно?
Больше вопросов, чем ответов. Еще и Алька-копуша….
- Ну что ты там застряла?!
- Иду, мам!
Послышался шум сливаемой воды и щелчок открываемой щеколды, которая, казалось, висела исключительно на честном слове.
- Ты чего так долго?
- Да я… - замямлила девчонка, опуская глаза, но Лариса ее перебила.
- Ладно, потом. Все свои дела сделала?
- Да.
- Пойдем… По сторонам не забудь поглядывать, вдруг тот еще там. – Кто такой «тот» и мать, и дочь поняли сразу и без подсказок.
На улице вновь послышался какой-то шум, и из своей крохотной кабинки выскочила тетка-билетерша, проявив не дюжую ловкость для своей комплекции.
- Да что это сегодня такое?! Вроде, и футбола нет, и концерт никакой не запланирован, а орут на улице похлеще, чем в праздники! – тетка в серо-голубом застиранном халате с разноцветными пуговицами, не переставая возмущаться, деловито проковыляла к выходу и высунула на улицу свой любопытный нос.
Лариса не видела, что там произошло дальше – слышала только визг вперемешку с матами. Придерживая Альку, чтобы та не выскочила вперед нее, Лара медленно начала подходить к выходу, когда вовнутрь снова забежала растрепанная и испуганная билетерша, придерживаясь за кровоточащую руку, и бешено вращая глазами.
- Гад такой! Сволочь! – только и шипела та, стараясь одной рукой кое-как закрыть двери. Наконец, дверь закрылась, а тетка, наконец, заметила неожиданных зрителей. – А вы чего встали как вкопанные? Чего глаза вытаращила? Выходите, давайте! Мы закрываемся!
- Может, вам помочь? – Лариса кивнула на капающую с раненной руки кровь. – Давайте я перевяжу.
- Иди отсюда! И без тебя справлюсь! – в ответ только прошипела тетка, почему-то решившая выместить свою обиду и злость на ни в чем не повинную Ларису.
- Почему вы маме хамите?! – не выдержала Алька, вскинув голову. Она хоть и была упрямой, балованной и немного взбалмошной, но вот чувства справедливости у нее было не отнять. – Как вам не стыдно?
- Аля…
- Ты мне еще поговори, сопля малолетняя, - отмахнулась на нее билетерша. – Проваливайте, говорю…
Лариса покосилась на грубиянку и тихонько шепнула дочке: «Пойдем!». Только выйти им не удалось – практически возле самой двери торчал тот самый офицер с окровавленным лицом и страшными бельмами вместо глаз. Лара, не успев и открыть дверь, тут же ее захлопнула.