– Нет, с тех пор как небу угодно было отозвать моего родителя. Это был свет Израиля. Желаю вам покойной ночи, сударь.
– Позвольте на минуту. Дело идет о жизни и смерти.
– Каждый должен сложить бремя своих грехов, – отвечал старик, собираясь затворить двери.
– Знаете вы лэрда Редгонтлета?
– Спаси меня Господи от измены и возмущения! – воскликнул Тромболь. – Молодой человек, я живу здесь с людьми, разделяющими мое убеждение, и не знаюсь ни с якобитами, ни с папистами.
– Редгонтлета называют иногда мистером Геррисом Берринсуорком. Может быть, это имя больше вам знакомо?
– Вы не слишком вежливы, друг мой, – отвечал Тромболь. – Честным людям достаточно заботы о сохранении своего доброго имени. Я не имею ничего общего с теми, кто носит двойное. Покойной ночи, друг.
Старик хотел уже затворить двери, как Аллан спросил:
– По крайней мере, не можете ли вы сказать мне: светит ли луна?
Старик вздрогнул и внимательно посмотрел на своего собеседника.
– Не настолько ясно, чтобы выгружать товары, – ответил он.
– Тогда к черту абердинские календари!
– Какого же дьявола было терять время! – воскликнул Тромболь. – Разве вы не могли заговорить так сразу? И еще на улице. Пойдемте поскорее в комнату.
Старик ввел Аллана в теплые сени, и, просунув голову в комнату, где, по-видимому, собрано было много народу, сказал громко:
– Малахия! Меня требует очень спешное дело. Возьмите книгу, пропойте 119-й псалом и прочтите главу из «Плача Иеремии». Послушайте, Малахия, – прибавил он шепотом, – займите их до моего возвращения, а иначе эти безрассудные люди выйдут, разбегутся по кабакам, потеряют драгоценное время и упустят, может быть, утренний прилив.
Тромболь запер дверь на ключ и пробормотал:
– Запертое – более безопасно.
Посоветовав Аллану идти осторожно, он провел его через дом в сад, по аллее, по которой они достигли конюшни на три стойла, где стояла лишь одна лошадь, которая и заржала.
– Тс! – сказал Тромболь, бросив ей несколько горстей овса.
Совсем уже смеркалось. Затворив дверь конюшни, старик зажег с помощью фосфора фонарь и поставил его на ларь с овсом.
– Мы здесь одни, – сказал он, – и раз вы уже потеряли много времени, то и объяснитесь скорее.
– Я пришел просить вас доставить мне средство передать лэрду Редгонтлету письмо мистера Максвела.
– Гм! Снова затруднение. Максвел, как видно, никогда не исправится. Покажите мне письмо.
Он заботливо осмотрел его, поворачивая во все стороны, в особенности приглядываясь к печати.
– Все в порядке, – сказал старик, возвращая письмо, – и на нем даже есть особенный знак крайней необходимости. Вы ведь нездешний?