В истории Шотландии существовало две королевские династии: Макальпинов[4] (середина X века – 1290 год) и Стюартов (1371–1689 годы).
Христианство проникло в Шотландию раньше, чем в Англию, в V веке, а с VIII века шотландцы заняли свое место под крылом Римской церкви, то есть приняли католичество.
Несмотря на церковную реформу, проведенную парламентом в 1560 году и внедрение протестантизма, население Шотландии долгое время оставалось приверженным католицизму, причем, невзирая даже на репрессии со стороны властей, сначала своих, а затем и английских. Попытка Марии Стюарт ликвидировать католичество закончилась для нее потерей трона в пользу ее сына, Якова VI[5].
Царствование этого короля было знаменательно для Шотландии, ибо он был правнуком английского короля Генриха VII по женской линии, и в 1638 году возведен на английский престол, соединив под своей короной и Англию и Шотландию, но сохранив суверенитет шотландского парламента и всех остальных государственных институтов. С этого времени Стюарты удерживали единый престол вплоть до 1649 года, когда Карл I Стюарт был казнен Оливером Кромвелем в ходе Английской буржуазной революции. После смерти Кромвеля в 1658 году дом Стюартов бы ненадолго реставрирован (до 1689 года).
В 1707 году произошло окончательное слияние Англии и Шотландии в единое государство – Великобританию, с общим королем, общим законом о престолонаследии, единым парламентом, единой монетой и системой налогов.
Попытки сторонников старой династии, якобитов (по имени последнего Стюарта, Якова II), восстановить ее самостоятельность путем нескольких вооруженных восстаний (1715 и 1745 гг.) ни к чему не привели, и с этого времени Шотландия окончательно потеряла свою независимость, войдя в состав Британской империи.
Письмо I. Дарси Летимер к Аллану Файрфорду
Cur me exanimas querelis tuis?[6]
Отчаяние, с которым ты, проводив меня в Нобл-Хауз, садился на свою жалкую клячу, чтобы возвратиться к изучению законов, до сих пор звучит во мне. Ты как бы хотел сказать: «Счастливый повеса! Ты можешь странствовать по собственному желанию, по долинам и холмам, исследовать все, кажущееся тебе интересным, в то время как я, твой друг, стоящий больше тебя, вынужден в это великолепное время года возвратиться в свою маленькую комнату к моим тяжелым фолиантам».
Таков истинный смысл твоей задумчивости, которой омрачил ты последние наши минуты; по крайней мере, я не могу иначе объяснить ее.
Почему ты не со мной? Потому что Аллан Файрфорд не знает, как знает это Дарси Летимер, в чем заключается дружба, и не знает, что мы должны делиться кошельком точно так же, как и чувствами.