Братское кладбище, обнесенное довольно высокой стеной из крымбальского камня с чугунными воротами и привратными пирамидальными башнями, издали походило на крепость. Здесь обрели покой тысячи участников первой обороны города, среди них – 30 генералов и адмиралов. Защитников Севастополя хоронили на нем не только во время боевых действий, но – согласно указу государя императора и по их завещанию – много лет после, до 1912 года. Этот великолепный воинский мемориал украшал храм во имя Святого Николая-чудотворца, тоже пирамидальный и с чудными мозаиками внутри. Нынче храм стоял без креста, с проломленной крышей. Раньше наши держали на нем пост корректировки артиллерийского огня. Фашисты, узнав о том, прямым попаданием снаряда разрушили старинную церковь.
Захоронения советских солдат и офицеров находились у северо-восточной стены кладбища, за холмом. Мы вошли в некрополь через южные ворота и начали медленно подниматься по центральной его аллее к пирамидальному храму, что стоял на холме. Восемь дней назад у меня не было ни сил, ни времени, чтобы рассматривать роскошные памятники из белого и черного мрамора, гранита и диорита, расположенные по обеим сторонам аллеи. Теперь мы никуда не спешили и остановились в самом начале аллеи, у красивой беломраморной колонны с каннелюрами, увенчанной бюстом человека в шинели, надетой поверх мундира. Ниже бюста двуглавый орел, высеченный из мрамора, держал в лапах круглый щит с надписью: «Хрулеву – Россия». Генерал Хрулев, герой первой обороны, лично водил в атаки пехотинцев Забалканского, Севского и Суздальского полков при защите Малахова кургана. Солдаты штыковым ударом не раз обращали французов и англичан в бегство.
Этим погожим мартовским днем мраморный Хрулев с вершины колонны грустно смотрел на посетителей кладбища. За его памятником в братских могилах лежали тысячи и тысячи защитников города, чьи имена неизвестны. Но к ним создатели памятника обращали такую надпись: «Сомкните теснее ряды свои, храбрецы беспримерные, и героя Севастопольской битвы окружите дружески в вашей семейной могиле!»
Мы пошли по аллее дальше. Надгробия здесь создавали, наверное, лучшие скульпторы, архитекторы, художники. Они использовали для своих творений мрамор, гранит, литье с причудливыми орнаментами. Вопреки разрушительной силе времени металл сохранил имена, чины, должности, даты рождения и смерти героев первой обороны.
Ничего подобного пока не существовало на площадке за церковью Святого Николая, отведенной под захоронения второй обороны. Аккуратно насыпанные холмики земли с фанерными звездами тянулись вдоль серой стены. Могила младшего лейтенанта 54-го стрелкового полка Алексея Аркадьевича Киценко все-таки от них отличалась. Звезду и столбик под ней густо покрыли красной краской, надпись сделали более пространной: «Родился 08.10.1905, умер от ран 04.03.1942 года». Рядом лежал обрубок дерева. Мы сели на него, рассматривая весь печальный ряд. Кое-где земля уже высохла и осыпалась, отчего холмики утратили прежние очертания, но кое-где она еще траурно чернела.